Святитель Савва, архиепископ Сербский
Январь 24th 2011 -
Память: 3 ноября по ст.ст. / 16 ноября по н.ст.
Святый Савва былъ сынъ знаменитаго основателя самостоятельнаго сербскаго государства, великаго сербскаго жупана Стефана Немани, въ иночествѣ Симеона, прославляемаго Церковію, какъ святаго покровителя Сербіи.
Стефанъ Неманя жилъ въ двѣнадцатомъ столѣтіи.
Онъ объединилъ большую часть сербскихъ земель и доставилъ имъ политическую независимость. Сынъ его Савва явился создателемъ независимой сербской Церкви.
Савва былъ самымъ младшимъ изъ дѣтей Стефана Немани и супруги его Анны. Родители, имѣя уже нѣсколько дѣтей, обратились къ Господу съ молитвой, чтобы Онъ даровалъ имъ еще сына, который былъ бы насадителемъ благочестія въ ихъ отечествѣ и прославилъ его. Они давали обѣтъ послѣ того оставаться до смерти въ чистотѣ. Молитва родителей была услышана: у нихъ родился сынъ, котораго въ святомъ крещеніи они назвали Растько, иначе Растиславъ, какъ бы предвидя возрастаніе въ духовной славѣ какъ ихъ сына, такъ вмѣстѣ съ нимъ и ихъ дорогаго отечества.
Обрадованные милостью Божіею, родители приложили всѣ старанія къ доброму воспитанію сына. По минованіи лѣтъ младенчества, они помѣстили его въ особыхъ палатахъ, приставили воспитателей и позаботились о своевременномъ обученіи его грамотѣ. Благодать Божія не оставляла отрока, дарованнаго родителямъ по особой ихъ молитвѣ: онъ возрасталъ тѣломъ и совершенствовался духовно, несказанно утѣшая своихъ родителей, проводя жизнь въ благочестіи и чистотѣ.
По окончаніи воспитанія, родители дали ему отдѣльную область, въ которой онъ могъ бы жить самостоятельно вмѣстѣ со своими слугами и развлекаться охотой и другими забавами, приличными знатнымъ юношамъ.
Юноша удалился изъ дома родительскаго. Но забавы мірскія его не прельщали. Мысль и сердце его были заняты совсѣмъ иными предметами. Ему всего чаще вспоминались слова псалма: блаженъ мужъ, бояйся Господа (Псал. 111, 1) — и слова Спасителя: иже любитъ отца или матерь паче Мене, нѣсть Мене достоинъ; и иже не пріиметъ креста своего и въ слѣдъ Мене грядетъ, нѣсть Мене достоинъ (Матѳ. 10, 37-38). Его увлекалъ «путь Господень» — отреченіе отъ міра, исканіе прежде всего Царствія небеснаго и правды его. Вмѣсто того, чтобы предаваться пустымъ забавамъ, Растько предавался размышленіямъ о подвижнической жизни и молился Господу, чтобы Онъ указалъ ему надлежащій путь Свой. Растько слыхалъ о подвижнической жизни на святой горѣ Аѳонской и страстно желалъ встрѣтить человѣка, который повѣдалъ бы ему все, что хотѣлось ему знать. И вотъ Богъ послалъ ему одного чернеца, который хорошо зналъ святую гору. Это былъ русскій инокъ изъ русскаго Пантелеимонова монастыря на Аѳонѣ. Онъ удовлетворилъ всѣ желанія знатнаго юноши, разсказалъ обо всѣхъ аѳонскихъ святыхъ обителяхъ и о всѣхъ видахъ подвижничества на святой горѣ.
Разсказы захожаго инока вполнѣ соотвѣтствовали намѣреніямъ и чаяніямъ благочестиваго юноши: онъ тогда же безповоротно рѣшилъ и далъ обѣтъ Богу оставить міръ и подвизаться на Аѳонѣ. Было всего семнадцать лѣтъ юношѣ, когда онъ рѣшилъ оставить мірскую жизнь.
Горячо помолившись Господу Богу, онъ уговорилъ нѣсколько богобоязненныхъ мужей содѣйствовать ему въ исполненіи его намѣренія и быть его сопутниками, и немедля отправился въ путь, прежде всего — въ домъ своихъ родителей. Несказанно обрадовались отецъ съ матерью прибытію своего любезнаго сына, устроили по этому случаю пиршество и старались всячески оказывать ему свою ласку.
Черезъ нѣсколько дней пребыванія въ гостяхъ у своихъ родителей, Растько просится у нихъ на охоту въ одну неблизкую дикую мѣстность, богатую всякаго рода добычей. Родители охотно даютъ свое согласіе. Получивъ родительское благословеніе, Растько въ сопровожденіи своихъ вѣрныхъ людей отправляется въ путь, но не для звѣриной ловли въ пустыню, а на святую Аѳонскую гору, для подвиговъ ради душевнаго спасенія.
Достигши благополучно Аѳона, Растько поселился въ русскомъ Пантелеимоновомъ монастырѣ, инокъ котораго подробно повѣствовалъ ему ранѣе о святогорскомъ подвижничествѣ.
Родители вскорѣ хватились сына. Догадываясь, что сына ихъ увлекъ не кто иной, какъ русскій монахъ, и не въ иное мѣсто, какъ на Аѳонъ, Стефанъ Неманя немедленно послалъ одного изъ своихъ старѣйшихъ воеводъ съ великимъ отрядомъ. Получивъ отъ греческаго императора Исаака Ангела2 строгое предписаніе къ проту (настоятелю) Аѳонской горы и ко всѣмъ святогорцамъ и военный отрядъ отъ Солунскаго воеводы, уполномоченный Стефана Немани явился на Аѳонъ и нашелъ разыскиваемаго знатнаго бѣглеца въ монастырѣ святаго Пантелеимона. Сильно обрадовался вѣрный слуга Немани, что такъ скоро нашелъ, кого искалъ, и надѣялся вскорѣ возвратить юношу къ родителямъ, такъ горевавшимъ о немъ, и получить за сіе достойную награду. Не надѣясь, чтобы бѣглецъ добровольно и охотно вернулся на родину, оставивъ свое намѣреніе, посланные не спускали съ глазъ юношу и стерегли, чтобы онъ снова не скрылся отъ нихъ. Но Растько давно уже рѣшился, несмотря ни на какія препятствія, принять иноческое постриженіе на Аѳонѣ и остаться тамъ. Это намѣреніе было извѣстно игумену Пантелеимонова монастыря, который и рѣшился оказать содѣйствіе отважному юношѣ.
Однажды въ субботу Растько распорядился, чтобы устроено было обильное угощеніе присланнымъ за нимъ отъ отца воинамъ вмѣстѣ съ тамошними обитателями. Когда послѣ пиршества всѣ полегли заснуть, по распоряженію игумена ударили въ било, призывавшее всѣхъ по обычаю на ночное бдѣніе въ храмъ Божій. Не только иноки, но и воины должны были идти въ церковь. Отягченные пиршествомъ и продолжительнымъ бдѣніемъ, стражи во время чтенія каѳизмъ заснули на своихъ мѣстахъ въ своихъ сѣдалищахъ. Воспользовавшись симъ обстоятельствомъ, Растько приказалъ одному изъ своихъ слугъ надѣть его одежды и стоять на его мѣстѣ до конца богослуженія, самъ же пошелъ въ святый алтарь, произнесъ тамъ иноческіе обѣты и, переодѣтый, вышелъ неузнанный изъ храма. Вмѣстѣ съ однимъ старцемъ-инокомъ онъ взошелъ въ пиргъ, или башню, и заключился тамъ. Не теряя времени, онъ принялъ тамъ иноческое постриженіе съ именемъ Саввы и облекся въ иноческія одежды.
Ночное бдѣніе близилось къ концу; подъ утро проснулись стражи и къ ужасу своему убѣдились, что разысканный ими юноша опять скрылся. Съ великимъ негодованіемъ они приступили къ инокамъ монастыря и, грозя насиліями, требовали выдать имъ юношу, или указать, куда онъ дѣлся. Слыша сверху башни великое смятеніе и сожалѣя объ участи иноковъ, могшихъ много потерпѣть изъ-за него, затворникъ склонился изъ окна башни и, показывая свою постриженную главу и монашескую одежду, закричалъ:
— «Я здѣсь, но уже не Растько, а инокъ Савва: вотъ волосы главы моей и мои княжескія одежды; отнесите ихъ родителямъ моимъ въ доказательство того, что произошло со мною».
Страшное горе поразило стараго воеводу и его спутниковъ: всѣ труды ихъ пропали даромъ; теперь уже не возможно было возвратить юношу къ его родителямъ такимъ, какимъ онъ съ ними разстался, да и не зачѣмъ: онъ отрекся отъ міра сего.
Съ печалью посланные Стефана Немани пошли въ обратный путь въ свое отечество.
Оставшись въ монастырѣ святаго Пантелеимона, новопостриженный инокъ Савва положилъ начало своимъ монашескимъ подвигамъ и далъ много золота на строеніе принявшаго его русскаго Пантелеимонова монастыря.
Немного времени спустя, подошелъ праздникъ Благовѣщенія Пресвятой Богородицѣ, торжественно празднуемый въ Ватопедскомъ монастырѣ на Аѳонѣ. Къ сему празднику приглашались всѣ подвижники Аѳона. Получилъ приглашеніе и царственный инокъ Савва. Съ великою радостію и охотою онъ отправился на славное торжество, на которое собрались всѣ аѳонскіе подвижники во главѣ съ протомъ аѳонскихъ обитателей. Встрѣченный вниманіемъ всѣхъ аѳонскихъ властей, Савва получилъ возможность видѣть вполнѣ церковное торжество на Аѳонѣ, этомъ излюбленномъ Пресвятою Богородицею святомъ мѣстѣ. Онъ такъ былъ пораженъ всѣмъ видѣннымъ и слышаннымъ, что тотчасъ же рѣшился остаться въ обители Пресвятой Богородицы и сталъ усердно просить игумена Ватопедской обители Ѳеостирикта принять его въ число братіи монастыря. Искренняя просьба Саввы была принята и удовлетворена: онъ вступилъ въ число рядовой братіи и усердно началъ выполнять всѣ иноческія обязанности и послушанія. При самомъ своемъ вступленіи въ Ватопедскій монастырь, Савва поспѣшилъ сдѣлать богатый вкладъ въ обитель, которая такъ поразила его и удовлетворила его давнія благочестивыя желанія.
Между тѣмъ извѣстіе, принесенное въ Сербію посланными Стефаномъ Неманей для розысковъ его сына, глубоко потрясло не только его родителей, но и всю страну: царственный юноша отказался отъ родной семьи и всего мірскаго и сталъ монахомъ! На первыхъ порахъ родители грустили, разлучившись съ сыномъ, но скоро они сознали, что на все есть воля Божія, а будучи благочестивыми христіанами, печаль перемѣнили на радость, видя въ своемъ сынѣ служителя Божія и ожидая отъ него блага, какъ себѣ самимъ, такъ и отечеству.
Собравши свои мысли и чувства, родители отправили Саввѣ слезное посланіе, въ которомъ, выражая сожалѣніе о разлукѣ, но вмѣстѣ воздавая славу Господу Богу, все устроящему Своей премудростію ко благу, убѣждаютъ и умоляютъ сына навѣстить родителей, пріѣхать въ родную Сербію и доставить всѣмъ утѣшеніе, обѣщая послѣ свиданія безпрепятственно отпустить его обратно на святую гору.
Вмѣстѣ съ посланіемъ родители отправили сыну большую сумму золота какъ для его личныхъ потребностей, такъ и для раздачи аѳонскимъ церквамъ и убогимъ людямъ.
Святый Савва былъ утѣшенъ симъ родительскимъ посланіемъ, но не пожелалъ отправиться на родину: онъ горѣлъ желаніемъ подвизаться на Аѳонѣ, куда такъ стремился и гдѣ благополучно водворился.
Имѣя пребываніе въ обители Ватопедской, Савва часто предпринималъ путешествія по святой Аѳонской горѣ, желая видѣть святыя обители, помолиться въ нихъ, видѣть великихъ подвижниковъ, побесѣдовать съ ними и получить духовное назиданіе. Босыми ногами въ простой одеждѣ онъ ходилъ по всему Аѳону, взбирался на самыя крутыя и высокія скалы, ходилъ по пропастямъ и стремнинамъ, отыскивая уединенныхъ подвижниковъ, ютившихся, подобно птицамъ, на едва доступныхъ человѣку утесахъ горъ. Совершая такія хожденія, Савва имѣлъ цѣлію не только удовлетворить свое желаніе видѣть и изучить аѳонскую подвижническую жизнь: онъ вмѣстѣ съ тѣмъ желалъ помочь матеріально тѣмъ бѣднякамъ, каковыми были обыкновенно одиночные аѳонскіе подвижники. На помощь имъ онъ не щадилъ тѣхъ средствъ, какія были у него въ изобиліи.
При такихъ странствіяхъ по Аѳону не разъ онъ подвергался большимъ опасностямъ, но Господь помогалъ ему. Въ тѣ времена Аѳонская гора много страдала отъ морскихъ разбойниковъ, которые, высаживаясь на берегъ, грабили тамъ цѣлыя обители и подстерегали прохожихъ и проѣзжихъ, какъ на морѣ около береговъ, такъ и на сушѣ. Савва имѣлъ обычай по временамъ заготовлять теплые хлѣбы и самолично развозить ихъ по пустынямъ для раздачи одиночнымъ подвижникамъ, не имѣвшимъ никакой теплой и вареной пищи, а питавшимся разною растительностью. Савва любилъ это дѣлать въ святую четыредесятницу по субботамъ. Въ одну изъ такихъ субботъ, рано утромъ, навьючивъ муловъ теплыми хлѣбами, онъ отправился спѣшно, идя впереди босой и горя желаніемъ доставить утѣшеніе Христовымъ подвижникамъ. Дорога шла близъ моря, Савва проходилъ близъ мѣста, именовавшагося Милопотамъ. Здѣсь напали на него разбойники и схватили какъ его самого, такъ и бывшихъ съ нимъ. Савва былъ очень огорченъ тѣмъ, что путь его такъ внезапно замедлился. Изъ глубины души онъ обратился съ молитвою къ Господу Богу о своемъ избавленіи, и Господь спасъ его. Разбойники приступили къ допросу:
— «Кто ты и откуда идешь?»
