Преподобный Алексий (Соловьев) Зосимовский
Октябрь 1st 2010 -
Стремление к безмолвию, потребность уединиться, чтобы сосредоточиться на внутренней молитве, телесная немощь вынудили старца Алексия просить разрешения уйти в затвор. Его просьба была частично удовлетворена в феврале 1916 года, он ушёл в «полу-затвор»: исповедников он принимал в церкви только по субботам и воскресениям, но для мирян он был уже недоступен. 6 июня 1916 года семидесятилетний старец получил разрешение уйти в полный затвор.
В последний день старец принимал народ безвыходно с 3 часов утра до 12 часов дня. У собравшихся в обители духовных чад старца возникло желание помолиться сообща о здравии и спасении нашего дорогого батюшки и о даровании ему благодатной помощи в его новом подвиге. Среди приехавших на прощание с батюшкой оказалось четыре священнослужителя: один иеромонах — отец Игнатий (Садковский), два священника отец А. Зверев и И. Четверухин и один диакон (отец А. Шишкин) — все его духовные дети. Их и попросили отслужить о батюшке молебен.
15 июля 1917 года в Троице-Сергиевой Лавре открылся предсоборный монашеский съезд. По личной просьбе Святителя Тихона старец Алексий принимал в нём участие и был избран членом Всероссийского Поместного Собора. В августе старец прибыл в Москву и был помещён в митрополичьи покои Чудова монастыря, где его с любовью принял его духовный сын — молодой наместник архимандрит Серафим (Звездинский), будущий священномученик. На следующий день, 15 августа, состоялось торжественное открытие Всероссийского Поместного Собора в храме Христа Спасителя.
После тех серьёзных событий, которые произошли в России в конце октября 1917 года, было решено безотлагательно восстановить на Руси Патриаршество. Избрание Патриарха было назначено на воскресенье 5 ноября в храме Христа Спасителя. 30 октября были избраны три кандидата в Патриархи: архиепископ Харьковский и Ахтырский Антоний (он получил в качестве кандидата наибольшее число голосов), архиепископ Новгородский и Старорусский Арсений и митрополит Московский Тихон. Избрание Патриарха должно было решиться жребием. Вынуть жребий поручили старцу-затворнику Зосимовой пустыни иеромонаху Алексию.
«Перед началом богослужения митрополит Киевский Владимир в алтаре написал на пергаментах имена кандидатов на патриаршество и положил в специальный ковчежец. Во время литургии из Успенского собора была принесена чудотворная Владимирская икона Божией Матери... По окончании божественной литургии из алтаря вышел молившийся там старец Алексей. Встав перед чудотворной иконой, он стал усердно молиться, и изредка клал земные поклоны... Начался торжественный молебен... По окончании молебна митрополит Владимир подошёл к аналою, взял ларец, благословил им народ, разорвал шнур, которым ларец был перевязан... Старец Алексий трижды перекрестился и, не глядя, вынул из ларца записку... Митрополит Владимир прочёл: „Тихон, митрополит Московский“.
Митрополит Московский Тихон (Белавин), стал Патриархом Московским и Всея Руси, по промыслу Божиему, после 214-летнего перерыва. 21 ноября состоялась его торжественная интронизация.
28 февраля 1919 года иеромонах Алексий был пострижен в схиму. Имя у него осталось то же, но день Ангела стал праздноваться не 12 февраля, а 17 марта — в день святого праведного Алексия, человека Божия.
В октябре 1919 года скончался сын старца — Михаил Фёдорович. Батюшка очень просил, чтобы его отпустили на похороны, но ему как затворнику сделать этого не разрешили, о чём старец весьма скорбел.
В конце 1920 года Зосимова пустынь была превращена в сельскохозяйственную артель, монахи выполняли уже не послушания, а ходили на работу.
17 января 1923 года мирно почил отец игумен Герман. Сразу же на следующий день после погребения игумена Смоленской Зосимовой пустыни из Александрова приехала комиссия для выполнения большевицкого декрета о ликвидации всех монастырей и уездов. Началось жестокое уничтожение мирной обители. Официально уездные власти закрыли пустынь 6 мая 1923 года. Первым делом выгнали всех её насельников, предварительно изъяв у них серебряные ризы с личных икон и другие ценные вещи. Все они разъехались кто куда. Отец Алексий со своим келейником отцом Макарием отправился в Сергиев Посад. Два дня пожив в гостинице, они нашли приют в маленьком домике духовной дочери старца Веры Верховцевой, которая покидала Сергиев Посад, чтобы поселиться в Сарове, где ещё продолжалась монашеская жизнь. Духовные дети старца оказывали им посильную материальную помощь. Старец Алексия, когда ему что-то привозили, всегда смиренно кланялся и благодарил, говоря: „Я ведь теперь нищий, живу подаянием“. Смирение и чувство благодарности у старца были велики. Он постоянно благодарил и келейника за самые незначительные услуги, ежедневно просил у него прощения.
До 1925 года старец Алексий ещё немного ходил по комнаткам, несколько раз добирался до храма. После он больше сидел в кресле, а потом уже полулежал на кровати. Старец из последних сил старался вычитывать все дневные службы, исключая литургию, которую он в келье никогда не совершал, так как не имел антиминса. Когда он уже не мог стоять, то вычитывал службы сидя. Однажды, когда отец Алексий лежал от недомогания в постели, его приехал навестить Патриарх Тихон (Белавин). Батюшка был глубоко тронут вниманием Святейшего и чувствовал себя крайне неловко, оттого что встречал его и беседовал лёжа. Он несколько раз пытался встать, но Святейший снова укладывал его на кровать. После 1927 года отец Алексий уже только лежал, с трудом поднимая голову, и шевелил пальцами правой руки. Принимал только своих близких духовных чад и монахов, и то не всех. Есть свидетельства о существовании завещания старца Алексея — поминать предержащия власти и не отходить от митрополита Сергия.
Скончался 2 октября 1928 года в Сергиевом Посаде. Чин отпевания в Петро-Павловском храме был совершён архиепископом Бийским Иннокентием (Соколовым) с многочисленным сонмом клириков и иерархов.
На отпевание вышли: пять архиереев — архиепископ Бийский Иннокентий, епископ Никон, епископ Белевский Игнатий (Садковский), епископ Егорьевский Павел, епископ Суздальский Григорий, епископ Варфоломей (Ремов) наместник Петровского монастыря (не облачался, а взял на себя обязанность распорядителя и хранителя порядка на отпевании); три архимандрита — Агафон, Филарет, Родион. (Архимандрит Кронид, имея запрещение от гражданской власти служить в Посаде, находился во время всенощной, обедни и отпевания без облачения в алтаре); три игумена — Израиль, Ионафан, Владимир; три митрофорных протоиерея — отцы Павел Левашев, Александр Константиновский (из церкви Рождества Богородицы в Посаде) и С. П. Лебедев (из московского Новодевичьего монастыря); пять протоиереев — отцы Александр Зверев, Петр Лагов, И. Четверухин, Николай Беневоленский (племянник батюшки) и Мирон Рженик (настоятель церкви Петра и Павла, в которой совершалось отпевание старца); один иеросхимонах — отец Иннокентий (духовник Зосимовой пустыни); девять иеромонахов — отцы Никита, Алексий, Зосима, Онуфрий, Нестор, Евмекий, Фаддей, Иеремия, Иосиф; четыре священника — отцы П. Никольский (церковь Знамения в Зубове), Михаил Введенский, Александр Степанов, Петр Константинов; пять иеродиаконов — Фавст, Исидор, Евфросин, Алексий, Иннокентий; два диакона — Георгий Комаров (из Москвы), Кирилл Боголепов (из Москвы, родственник о. Алексия по жене). Такой сонм духовенства на отпевании — событие выдающееся, тем более в те страшные годы...
Погребён 22 сентября 1928 года в Сергиевом Посаде на Кокуевском кладбище у алтаря (позже, по закрытии кладбища, прах перенесён на новое городское кладбище). 25 июля 1994 г. нетленные мощи иеросхимонаха Алексия были перенесены и поставлены в соборе Смоленско-Зосимовой пустыни.
Перед смертью он многим говорил: „Когда вам будет тяжело, приходите ко мне на могилку“, — показывая, таким образом, что и после смерти любовь имеет большую силу».
В народной памяти осталось свидетельство молитвенной связи старца Алексия с преподобным Сергием Радонежским.
В начале войны, — вспоминал С. И. Фудель, — немцы были недалеко от Загорска (так при советской власти назывался Сергиев Посад). После ночной смены на заводе одна жительница этого города шла домой. Это был как раз день преподобного Сергия. Солнце только поднималось, освещая траву, цветы. Но ни цветы, ни солнце не замечались от великого страха перед приближением фронта: в доме у этой женщины были маленькие дети. И вот встречает ее незнакомая женщина, они идут вместе, и незнакомая ей говорит: “Ничего не бойтесь. Мы под защитой преподобного. Он сказал, что “град его будет во веки цел”. А чтобы вам это было понятно, я расскажу. В 20-х годах здесь жил Зосимовский старец отец Алексий. Здесь он и умер в конце 20-х годов. Когда начали открывать мощи, старец очень страдал об этом и много молился, недоумевая — почему Господь попускает такому делу? Однажды вечером, когда он стал на молитву, рядом с ним встал преподобный и сказал: «Молись три дня и постись, и после этого я покажу тебе то, что нужно». В следующие два дня, когда отец Алексий вставал на молитву, снова вставал с ним рядом преподобный Сергий. Отец Алексий в эти дни питался просфорой. На третий день преподобный сказал: “Когда подвергаются такому испытанию живые люди, то необходимо, чтобы этому подвергались и останки людей умерших. Я сам отдал тело свое, дабы град мой во веки был цел”. И тогда, — добавила рассказчица, — думали, что это о сыпном тифе, который в те годы свирепствовал, а вот теперь поняли, о чем он говорил”.
Причислен к лику святых Русской Православной Церкви для общецерковного почитания на Юбилейном Архиерейском Соборе в августе 2000 года.
