Слово о прекрасном Иосифе. Преподобный Ефрем Сирин
Апрель 8th 2012 -
Взяв пшеницу, пошли они печальные к отцу своему в землю Ханаанскую, и известили его о сделанных им неприятных допросах и о гневе человека. И отец их крайне опечален был этими словами, и воздыхая говорил: «Что вы это сделали? для чего сказали властителю Египта, что здесь есть у вас другой брат?» Они отвечали ему: «сам он расспрашивал о нас и о родстве нашем со всею подробностию». Иаков говорит им: «лучше умру, нежели дам вам взять Вениамина с лона моего». Когда же стал одолевать голод, говорит им Иаков: «если мне, как говорите, надобно потерять Рахилиных чад, и лишиться самых любимых сыновей своих: то, встав, возьмите в руки дары и брата вашего и идите вместе».
Они сделали, как приказал им Иаков. И когда в великом страхе пришли в Египет; тогда все поклонились Иосифу. У Иосифа же, как скоро увидел брата своего Вениамина, стоящего пред ним в страхе и боязни, сильно встревожилось сердце его; желал он обнять и облобызать брата и спрашивал его: «жив ли отец?» Брат говорит ему со страхом: «жив раб твой, отец наш». Иосиф еще спрашивает его: «а на сердце ли еще у него Иосиф?» Тот отвечал: «да, весьма на сердце; доселе сгарает к нему любовию». Поелику же Иосиф не мог обнять его, и далее расспрашивать; то пошел в ложницу и горько заплакал. Ибо в тот час, как увидел брата своего, немедленно привел себе на память прекрасную старость Иакова, и сказал со слезами: «Блаженны те, которые взирают на святые черты твоей старости, добрый родитель! Увы мне, все царство и слава моя не стóят твоей старости, прекрасный родитель! хотелось мне увериться из Вениаминовых уст, содержишь ли ты меня в сердце своем и любишь ли меня, как я тебя люблю; потому-то хитростию принудил братьев моих привести с собою Вениамина брата моего. Ибо не поверил им, что они говорили о тебе, и что есть у них отец и меньший брат; думал же, что побуждаемые завистию убили они и любимейшего сына твоего меньшего Вениамина, как убили меня в произволении своем, и тем в большей горести низвели душу твою во ад. Ибо обоих нас ненавидели они, потому что я и Вениамин единоматерние. Знаю, родитель, что сильно печалился ты о нас, и теперь особливо крайне жалеет старость твоя о брате моем Вениамине. Вот и я сильно болезную, представляя скорбь твою, потому что никто из нас не прислуживает старости твоей. Не довольно было прежнего твоего о мне плача, но еще плач к плачу приложил я тебе, родитель. Я виновен в твоих рыданиях и сетованиях; потому что жестоко поступил, вызвав сюда Вениамина; но слух о тебе вынудил меня сделать это; хотелось узнать мне, точно ли жив отец мой. Кто даст мне увидеть опять святые черты твои и насытиться зрением ангельского лица твоего?»
Потому горько плакав в ложнице и умыв лице, выходит веселый; велит всех привести в дом, чтобы разделили с ним трапезу. Послушайте, братия мои, как Иосиф всех приводит их в страх. Каждому из них приказывал он возлечь, называя каждого по имени и по порядку рождения, и каждому показывал вид, что угадывает его по сосуду; а это была серебряная чаша, которую он держал в руке своей. Поставив эту чашу, ударил он перстом правой руки своей, и сосуд после удара издал громкий звук в услышание предстоящим в доме. Потом, ударив раз, говорил: «первый Рувим, первый пусть возляжет на почетном месте». Ударив еще раз, провозгласил им второго, говоря: «второй — этот Симеон пусть возляжет по рождению». Ударив же еще в третий раз, говорил: «Левий да возляжет и приимет честь». Так всех разместил за столом, называя их по имени и по порядку. А этим привел их в ужас и в большую боязнь; “почему”, рассуждали они: «всех он знает»? Особливо же в большую робость приводила их чаша, и думали они, говоря каждый другому: «не знает ли он по оной и того, что прежде ложно сказали мы ему, будто бы Иосиф умерщвлен злым зверем». И были они поэтому в великом волнении. Но чтобы не имели они подозрения, с собственной своей трапезы уделяет им части, большие же брату своему Вениамину; ему давал вдесятеро перед прочими. Для чего же Иосиф поступает так с братьями, и по чаше объявляет имя каждого? Для того, чтобы вину их сделать более тяжкою.
Тогда приказал своему управителю, чтобы дал им полные мешки пшеницы без платы, и чтобы в мешок Вениаминов вложил тайно чашу его; и вскоре отпускает их с радостию. Когда ж они радуясь отошли несколько от города; настиг их на дороге управитель Иосифов, произносить им тяжкие слова, осыпает их угрозами, называет ворами и недостойными оказанной им чести. Они отвечали управителю: «И прежнее золото нашли мы в мешках своих и принесли господину нашему. Могли ли же теперь украсть чашу господина твоего? Да не будет этого!» Управитель говорил им: «сложите мешки свои, чтобы мог я обыскать». И поспешно сняли они мешки с вьючных животных; и нашлась чаша в мешке Вениаминовом. Увидев это, разодрали они одежды свои и с множеством угроз начали винить и оскорблять Рахиль, а вместе с матерью и братом и Иосифа, говоря: «В соблазн вы стали отцу нашему, и ты и Иосиф, дети Рахилины. Иосиф хотел над нами царствовать, а ты, брат его, довел нас даже до стыда и укоризны. Не дети ли вы Рахили, которая украла идолов у отца своего и сказала, что не крала?» Вениамин, возвысив голос свой с рыданием и сетованием начал удостоверять каждого из них и говорить: «Вот, знает сам Бог отцев наших, Который взял к себе Рахиль, когда стало Ему угодно, Которому известна смерть прекрасного Иосифа, Который блюдет Иакова утешениями в разлуке с Иосифом и теперь также невидимо утешает его средствами, какие Ему только известны, Который видит все в каждом из нас, испытует сердца и утробы; Он Сам знает, что этой чаши, как говорите вы, не крал я ее, да и мысли подобной не имел о ней. Чтобы увидеть мне святые седины Иакова, чтобы с радостию облобызать мне колена его, не крал я чаши этой! Увы, увы мне Рахиль! что сталось с твоими детьми? Иосиф прекрасный, как рассказывают, умерщвлен зверями; а я вот, матерь, стал вдруг вором, и не знаю как; на чужой стороне остаюсь в рабстве. Иосиф в пустыне пожираемый зверем вопиял, чтобы найти себе избавителя, и не нашел. Вот и я, прекрасная матерь, уверяю братьев своих, и никто не слушает, никто не верит сыну твоему».
И взяв воротились в город к Иосифу, не зная, чем оправдаться в этом. Иосиф же говорил им в ответ с гневом: «Такая-то награда за мои благодеяния? Для этого почтил я вас, чтобы унесли вы чашу мою, в которой волхвую? Не говорил ли я вам, что не мирные вы люди, а соглядатаи? Но из страха Божия делаю вот что: укравшего эту чашу мою удерживаю у себя в рабстве, а вы идите в целости». И один из них, по имени Иуда, выступил вперед, преклонил колена и стал умолять, говоря: «Не гневайся, господин, и дай сказать слово. Сам ты спрашивал нас, рабов своих, говоря: есть ли у вас отец или брат? И мы сказали, что есть у нас отец, раб твой, имевший у себя двух сынов, наиболее и преимущественно пред нами любимых им, что одного растерзал зверь на горах, и отец оплакивает его каждый час, и доныне находится в горести и сетовании, и можно почти сказать, что самая земля плачет на голос его, другого же сына держит он при себе в утешение вместо первого сына; но теперь, как приказал ты, привели мы брата, и оказались мы, рабы твои, в жестокой неправде. Прошу у тебя, позволь мне быть рабом твоим вместо сего отрока; только он пусть возвратится с братьями к отцу, потому что на свои руки взял я его у отца моего, и без него не могу воротиться к отцу моему, иначе увижу горькую смерть отца моего».
Выслушав Иосиф жалобные слова, и видя всех их, стоящих в стыде, видя и Вениамина, разодравшего ризу свою, и в слезах припадающего к коленам предстоящих, чтобы они умилостивили за него Иосифа, и он позволил идти ему с братьями, до чрезвычайности смутился тронутый до глубины сердца. И поспешно велел удалиться бывшим тут; и когда вышли все, возвысив голос свой, со слезами сказал им Иосиф свободно еврейским наречием: «Я — Иосиф, брат ваш. Не съеден я зверем, как говорите вы; я обнажен был вами и брошен в ров, я продан был Измаильтянам, хотя обнимал у всех вас колена и стопы; тогда никто не помиловал меня в такой скорби, но как дикие звери обращались вы со мной. Впрочем, никто из вас, братья мои, да не предается боязни и страху, а напротив того лучше вы радуйтесь подобно мне, потому что я царствую. И как прежде сказывали отцу нашему, что я на горах умерщвлен зверем; так воротившись возвестите снова Иакову, говоря: жив Иосиф, сын твой, и вот возседает на колеснице египетского царства».
При этих словах Иосифа братьям, были они как мертвые от страха и боязни, и Иосиф, Иаковлева отрасль, облобызал каждого из них с любовию, не помня зла, как и прилично ему было, и утешил их дарами и великою радостию. И послал всех их к Иакову, говоря так: «никак не ссорьтесь на пути, но с поспешностию лучше идите к отцу и скажите ему: сия глаголет сын твой Иосиф; сотвори мя Бог царем всего Египта (Быт. 45, 9); прийди, отец, в веселии сердца, чтобы увидеть мне ангельское лице старости твоей».
И возвратившись с поспешностию, пересказали Иакову слова Иосифовы, как было им приказано. Услышав же Иаков имя Иосифово, горько вздохнул и, заплакав, сказал им: «для чего возмущаете вы дух мой, чтобы вспомнил я черты прекрасного Иосифа, и хотите возжечь печаль, понемногу угасшую в сердце моем?» И Вениамин, приступив и облобызав колена его и браду, сказал: «справедливы слова сии, добрый родитель». И показал ему все присланное Иосифом. И тогда поверил словам Вениаминовым. И востав со всем домом своим, тщательно и с великою радостию отправился в Египет к Иосифу, сыну своему.
И услышал Иосиф, что прибыл Иаков отец его, и востал с великою радостию, и вышел за город с вельможами фараоновыми, и встретил его там с великою покорностию. Как же скоро увидел Иаков Иосифа, сына своего, пал на выю его с великою любовию, говоря: «теперь умру после того, как увидел лице твое, сладчайшее чадо; ибо действительно ты еще жив». И оба они прославили Бога.
За все же сие возшлем славу Отцу и Сыну и Святому Духу. Ему слава и держава, честь и поклонение, ныне и всегда, и во веки веков! Аминь.
Текст приводится по изданию: Святого Ефрема Сирина Слово о прекрасном Иосифе // Святоотеческие поучения на дни Страстной седмицы. Сергиев Посад: Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 2001. Репринт: Сборник церковно-учительных чтений на дни Страстной Седмицы. М.: Синодальная типография, 1900.
Метки: Ефрем Сирин
