Блаженный Андрей Симбирский
Декабрь 9th 2014 -
Дни памяти: 3 июня (по нов. ст.) — день прославления и обретения св. мощей
— 10 декабря ( по нов. ст.) — день праведной кончины старца.
Многие годы в сквер им. И. Н. Ульянова в центре Симбирска-Ульяновска шли люди разного возраста с тем, чтобы помолиться у скромной могилы украшенной простым деревянным крестом.
Круглый год к подножию креста под сводами деревьев ложились живые цветы. Ежедневно здесь можно было увидеть людей коленопреклоненных в молитве, изливающих свою печаль и горесть, несущих сюда свои беды и тяготы, благодарно зажигающих свечи на месте упокоения праведника, чье имя было записано чуть ли не во всех помянниках православных христиан города — блаженного Андрея.
Когда память о блаженном старце не исчезала в народе. К месту его упокоения стекались люди за утешением, помощью, исцелением, успокоением и получали их. Уносили с этого места освященную верою землю в чаянии избавления от недугов.
Каждую субботу, а также в день праведной кончины старца, в родительские дни над могилой звучали слова заупокойных молитв, освящал воздух кадильный фимиам, служило духовенство. Сотни переписанных от руки повествований о жизни блаженного Андрея бережно хранятся и поныне в домах верующих.
Почитание Андрея Ильича началось еще при его жизни, служащей примером добровольного несения избранного им величайшего подвига Христа ради юродства.
Родился блаженный Андрей в семье бедного симбирского мещанина Ильи Ивановича Огородникова 4 июля (ст.ст.) 1763 года. Родители его, особенно мать Анна Иосифовна, были людьми очень набожными и воспитывали детей своих Андрея, его старшего брата Фаддея и сестру Наталью в истинной вере православной. Младенцем Андрей был сиднем, практически не передвигаясь без посторонней помощи, был немым, хотя и мог говорить два слова — «мама» да «Анна», повторяя их во всех случаях — когда хотел есть, спать или звал кого-то.
Со временем Господь укрепил младенца, и он стал самостоятельно ходить. Со вступлением в отроческий возраст, с семи лет, до того носивший обычную одежду, Андрей перестал пользоваться ею, а стал носить шившиеся ему с тех пор длинные рубахи, служившие единственным прикрытием его наготы. В любую погоду и время года отрок Андрей стал ходить без обуви и головного убора.
Именно с семи лет будущий праведник принял на себя нелегкий подвиг Христа ради юродства. До самой смерти блаженный старец добровольно лишал себя обычного одеяния и в любую погоду — в зной, стужу и метели — одевался лишь в свою длинную рубаху из домотканого полотна, жил милостыней и подаянием.
С ранних лет Господь наделил его даром прозорливости. Впервые это заметили тогда, когда богомольная мать его ходила надолго в паломничество к русским святыням, в том числе и в Киево-Печерскую обитель. Андрей, предвидя ее скорое возвращение, выбегал за ворота и кричал: « Мама, Анна», давая знать близким о скором возвращении родительницы, что вскоре и сбывалось.
С юных лет Андрей принял и подвиг постничества, не вкушая ни мяса, ни вина, а употребляя в пищу лишь хлеб да разваренные сухие ягоды.
В большинство дней своей жизни юродивый довольствовался лишь тем, что подавали ему сердобольные симбиряне. Они опускали хлеб или иную пищу в пришитый на груди к рубахе большой карман. Но сам Андрей никогда не просил милостыню, а наоборот — часто делился тем, что находил в кармане. Не от всякого он принимал подаяние, провидя, от чистого ли сердца была эта малая жертва. И когда чувствовал, что о монете, поданной ему, милостивец в сердце своем сожалел, безошибочно находил ее в кармане среди других и тут же отдавал обратно.
Иногда Андрея встречали люди, не разумеющие подвижнической жизни праведника, и поносили его, издевались над ним, а часто и избивали. Смиренно и кротко переносил блаженный оскорбления, лишь стоял, потупя взор и опустив голову, переминаясь с ноги на ногу. Это вызывало растерянность обидчиков, а иногда и вразумление о подвиге юродивого.
Во все дни жизни своей Андрей не разлучался с домом Божиим, был прихожанином Спасо — Вознесенского собора, где приобщался Тела и Крови Господней. Часто его видели в любую стужу, стоящим на колокольне храма, либо под стенами собора на протяжении всей ночи, а иногда ползающим в особом умилении подле ограды храма и целующим низенькие ее столбики. Все это во многих симбирянах укрепляло веру в его праведность.
Некоторые поступки блаженного не сразу понимались людьми, его окружавшими, казались странными и безрассудными, но в результате они всегда приводили ко благу. Так, вытащив кляп из бочонка с маслом в лавке торговца и навлекши на себя его гнев, Андрей сохранил людей от смертельной опасности через употребление этого масла, так как в опустевшем бочонке нашли мертвую змею. В другом случае, вбежав в дом знавшей его мещанки, блаженный выхватил из печки раскаленный чугунок со щами и, разбив его, убежал. На дне разбитого сосуда обнаружили огромного паука.
Просто блаженный хватал руками раскаленный металл, целовал кипящий самовар, нередко обливаясь при этом кипятком, но это не причиняло ему ни малейшего вреда.
В жизни своей Андрей возвысился подвигами своими так, что были даны ему Господом особые благодатные дарования.
Неоднократно случалось, что он исцелял болящих и страждущих, обращавшихся к нему с просьбой о молитве. Возвращал здоровье, давая съесть больному кусок поданного ему ранее хлеба.
Проникал блаженный Андрей и в потаенные уголки душ человеческих, давая знать людям своими действиями, что ведомы ему их сокровенные мысли и желания.
Будучи лишенным дара речи, Андрей часто жестами и выражением лица своего, с помощью различных предметов мог пророчествовать, предсказывая людям события их дальнейшей жизни. Так, если он приносил и подавал кому-либо несколько щепочек, то это означало, что душа того человека скоро предстанет пред Богом. Знаком смерти кого-то из домочадцев служило и появление блаженного в доме, когда он ложился под святыми образами со скрещенными на груди руками. Имея бесконечную любовь к ближним, сей угодник давал им знать о приближающейся кончине для того чтобы человек мог достойно приготовиться к переходу в жизнь вечную.
Знаком успешной будущей торговли служила принятая Андреем милостыня в лавке или около нее из рук хозяина.
Если же старец начинал мести пол в чьем-то доме, или подметать двор, то это означало потерю хозяином своего имущества.
Случалось также, что, предвидя чьи-то дурные намерения, Андрей всячески препятствовал этому, вставая на пути замышлявшего зло человека, не давая совершить поступок, ведущий к погибели души. Дарования эти блаженный употреблял лишь с одной целью — для спасения душ христианских.
По воспоминаниям симбирян, зафиксированных в различных изданиях и повествующих о жизни старца, современник блаженного Андрея, великий святой земли русской преподобный Серафим Саровский отсылал обратно симбирян, приходивших к нему за благословением и советом, со словами: «Что приходите ко мне, убогому? У вас лучше меня есть — ваш Андрей Ильич.» Это признание Саровским чудотворцем праведности симбирского старца, которого он ни разу не видел, еще больше упрочило почитание жителями Симбирска Андрея, как угодника Божия.
Убежденность симбирян в том, что Андрей Ильич был немым, однажды было опровергнуто им самим. В один из дней своей жизни, обличая одного из сограждан-вольнодумцев, блаженный в гневе воскликнул: «Он Бога хулит!» — к огромному всеобщему удивлению. Это явилось свидетельством того, что старец совершал еще один подвиг — подвиг молчальника, и вовсе не был лишен дара речи.
Во все дни жизни своей Андрей Ильич укрощал плоть свою, не давал отдыха телу, передвигаясь лишь бегом, а если и стоял на месте, то раскачивался подобно маятнику. Спал он всегда очень мало, преимущественно на досках или голом полу, ничего не подкладывая под голову — таким образом, что во время сна голова ничего не касалась.
На протяжении своей долгой жизни Андрей Ильич снискал любовь и почитание сограждан. По этой причине, когда в 1841 году 28 ноября (по ст.ст.) в возрасте 78 лет, по надлежащем христианину приготовлении, он в тесной своей хижине предал дух Господу, событие это стало воистину всеобщим горем.
В убогое жилище, где лежало тело усопшего, непрерывно стекались люди. Улица около хижины старца была запружена экипажами. Знатные горожане стремились отдать долг уважения и любви усопшему. На протяжении пяти дней шли и шли симбиряне, чтобы проститься с блаженным. Всеобщая любовь к Андрею Ильичу была поистине безгранична. Около гроба денно и нощно горели огромные восковые свечи в больших подсвечниках. Право снарядить покойного в последний путь оспаривалось именитыми гражданами города. Честь сшить новую рубаху для покойного, изготовить гроб, положить на него дорогие покрывала (которых затем оказалось несколько), хоть как-то участвовать в подготовке к погребению почиталось как счастье.
От яркого пламени свеч, от дыхания сотен людей в хибаре блаженного стояла невыносимая духота. Но ни тогда, ни после перенесения гроба в Спасо — Вознесенский собор, где состоялось заупокойное всенощное бдение и заупокойная же литургия на шестой день после смерти, тление не коснулось тела старца. С умиленным, спокойным и приветливым лицом Андрей Ильич и после кончины был олицетворением посетившей его благодати Божьей. В отпевании блаженного приняло участие не только городское, но и сельское духовенство. Проститься с покойным пришли все горожане, за исключением лишь тех, кто не мог самостоятельно двигаться. Здесь были даже те, кто раньше даже не переступал порог храма, а также и различного толка раскольники. Даже смертью своей Андрей Ильич приводил людей ко Христу, призывал их к молитве и покаянию.
Похоронная процессия, растянувшаяся чуть ли не на версту, двинулась крестным ходом к месту последнего упокоения блаженного. Гроб несли на руках самые знатные горожане, поминутно меняясь и не было конца желающим нести гроб с телом покойного.
По благословению епископа Симбирского и Сызранского Анатолия погребение блаженного Андрея состоялось на одном из самых почетных мест — у стены Благовещенского собора городского Покровского мужского монастыря. Гроб, в котором старец Божий был положен так, как он ходил при жизни — в одной рубахе, с медным позолоченным крестиком на груди, босой — был помещен в специально сооруженный склеп, на котором был положен сверху камень в виде гроба и плита с надписью, говорившей о личности погребенного здесь раба Божия.
После смерти Андрея Ильича появились и первые рукописные воспоминания о нем, а в 1865 году — и первое печатное повествование о жизни праведника пера Герасима, епископа Ревельского, которое вскоре выдержало не одно издание. Впоследствии было несколько книг, посвященных блаженному Андрею. Любовь симбирян к Андрею Ильичу не угасла с его уходом из жизни, но еще более крепла. На его могиле часто служились панихиды, к ней приходили как жители города, так и приезжие. В день памяти блаженного в храмах Симбирска совершались заупокойные службы.
В 1893 году на средства симбирян, собранные по добровольной подписке, на могиле старца был сооружен богатый памятник из литого чугуна в виде часовни с золочеными главками общим весом в 6,5 тонн с портретом блаженного во весь рост внутри его. Чудесное явление было во время вскрытия склепа для укрепления стен под новый памятник. Многие свидетели, в том числе и тогдашний епископ Симбирский Варсонофий, обоняли из могилы сладостное благоухание, подтверждение чему есть в книге священника И. Никольского о блаженном Андрее.
Слава праведника разнеслась далеко за пределы Симбирска. Знал и почитал его еще с детства вступивший в 1911 году на Симбирскую кафедру епископ Вениамин, родившийся в Казанской губернии.
На родине Андрея почитание блаженного было столь велико, что изображение его помещалось на одной из икон в Троицком кафедральном (разрушенном в конце 1930-х г.г.) соборе Симбирска. Еще в те далекие времена старец был прославлен народом как святой угодник Божий.
Были также и живописные портреты его, некоторые из которых сохранились до нашего времени. Известно, что один из них находился над письменным столом писателя — симбирянина А. И. Гончарова, упоминавшего блаженного в своих произведениях.
Могила старца долгое время была местом паломничества симбирян. Но после революции, в конце 20-х — начале 30-х годов, Покровский монастырь и его собор были разрушены, могильные памятники повергнуты и разбиты. Та же участь постигла и место последнего упокоения блаженного Андрея. Разбив богатый памятник, новоявленные вандалы проникли внутрь склепа, вскрыли захоронение старца в надежде обнаружить сокровища, но, не найдя ничего, кроме нательного креста, в ярости разорили могилу, осквернили прах Андрея Ильича, и, вылезши из склепа, обрушили его свод внутрь. Затем остатками стен разрушенного собора, битым кирпичом, щебнем и кусками штукатурки склеп был засыпан полностью, а в последствии скрыт под асфальтовой дорожкой.
После разорения монастыря и кладбища это место было переустроено под городской сквер им. И. Н. Ульянова. Но верующий народ продолжал посещать место последнего упокоения Блаженного Андрея, принося цветы и свои молитвы к единственному сохранившемуся на этом месте могильному камню. И, хотя старожилы и говорили о том, что блаженный старец погребен на другом месте, народная молва присвоила именно этой плите честь быть покровом могилы Андрея Ильича. А потом уже никто и не мог усомниться в том, что если и могла уцелеть чья-то могила во времена воинствующего безбожия, то это могло лишь быть погребение «старца нашего, блаженного Андреюшки».
В 1990 году, готовясь к 150-летию со дня смерти блаженного Андрея, Ульяновское епархиальное управление начало сбор сведений и материалов о его жизни. В ходе этих работ документально было выяснено более точно место погребения Андрея Ильича. И тогда было принято решение о проведении археологического исследования с целью обнаружения могилы старца и установления над ним памятного креста с тем, чтобы с сего памятного дня симбиряне могли помолиться здесь и поклониться праху почитаемого подвижника.
5 сентября 1990 года после проведенных археологических работ могила святого старца была найдена. Мощи были с осторожностью подняты из склепа и переданы для освидетельствования ученым. Специалисты подтвердили — в склепе действительно был погребен блаженный Андрей Ильич.
Крестный ход с гробом блаженного к месту его упокоения. 8 сентября 1991 года. УльяновскВ воскресенье, 8 сентября, после совершения Божественной Литургии в кафедральном храме, в городском сквере состоялось захоронение останков блаженного Андрея в его же склепе. Сотни верующих собрались к двум часам по полудню к месту, где земля ранее скрывала прах старца.
Собором городского духовенства была отслужена панихида, которую в отсутствие правящего архиерея, Преосвященного Прокла, по его благословению возглавил митрофорный протоиерей Борис Крыжин. Пел церковный хор, но его усилило многоголосое пение пришедших сюда православных симбирян.
Божия Милость была явлена Андрею Ильичу и на сей раз. За пол-часа до начала панихиды небо заволокло тучами и неожиданно хлынул ливень с градом. Конца ему, казалось, не будет. Но едва гроб с мощами старца был принят на руки священством из машины, доставившей его к месту погребения, дождь сразу стих и засияло яркое солнце.
На протяжении всей панихиды и погребения небесное светило согревало своими лучами это благодатное место. Едва был установлен крест на могиле и после краткой заупокойной литии народ Божий стал расходиться, вновь сошлись тучи, и пошел дождь. Это событие еще раз подтвердило уверенность людей в святости старца.
С этого дня на могиле блаженного Андрея никогда не исчезали свежие цветы. Православные верующие красили оградку, покрывали лаком крест, ухаживали за могилкой. Городское общество слепых установило в оградке латунные цветочные вазы, кто-то на кресте укрепил фонарь-часовенку с негасимой лампадкой. Некий благодетель принес сюда изготовленный им самим большой подсвечник. Духовенству оставалось лишь следить за тем, чтобы вовремя подсыпать могильный холмик и обкладывать его новым дерном из-за того, что молящиеся разбирали землицу с могилки блаженного.
К могиле Андрея Ильича все шли и шли молодые и пожилые, приходили за благословением старца новобрачные. Постоянно у могилы можно было видеть верующих людей, пришедших помолится у этой городской святыни, чтобы найти здесь душевный покой, утешение и помощь. Сюда ехали паломники из соседних областей, сюда же вели гостей города нынешние симбиряне.
