Объяснение служб Страстной седмицы и Пасхи ч.5. Владимир Ильин
Март 20th 2010 -
Святая и Великая неделя пасхи. Литургия
В связи с отменой чтения псалмов (как выражения покаяния и поста) часы в Неделю Пасхи во всю Светлую (Пасхальную) седмицу, равно как полунощница и повечерие, заменяются пасхальными песнопениями. В частности, часы Недели Пасхи (1, 3, 6, 9) — это часы беспсалмные. Пение это можно было бы назвать пасхальным вместочасием. Оно однотипно для всех часов и, кроме того, заменяет (как уже было сказано) повечерие и полунощницу.
Пост Великой Субботы заканчивается в полночь (до куроглашения — Трулльский Собор, правило 89; правило 1 святого Дионисия Александрийского; Типикон — последование Великой Субботы). Вследствие этого Литургия в день Святой Пасхи бывает самой ранней — непосредственно за утреней, обыкновенно часов около двух ночи; Последование Литургии бывает порану.
В день Святой Пасхи совершается Литургия святителя Иоанна Златоуста.
Душу Пасхальной утрени выражает канон святого Иоанна Дамаскина. Сущность пасхальной Литургии — это ее Евангелие: зачало 1 (Ин, 1,1-17).
Ученику, его же любляше Иисус, предоставляет Церковь повествовать в день Пасхи о Божестве Воскресшего Спасителя.
Чтению Пасхального Евангелия предшествуют стихи 1—8 первой главы Деяний апостольских, являясь для него достойным вступлением. Книга Деяний вообще может быть определена как священная история основоначальных моментов древнеапостольской Церкви после распятия и Вознесения Господа Иисуса.
Читаемые стихи содержат сжатое повествование о значении последних дней пребывания Спасителя на земле до Его Вознесения (ст. 2—3), о раскрытии перед учениками путей Царства Божия (ст. 3); здесь же повествуется об обетовании Святого Духа (ст. 4—5); об отклонении последних остатков земных чаяний патриотического мессионизма (ст. 6—7) и о вселенском значении Христовой Церкви, которое откроется во всемирной проповеди восприявших Святого Духа Апостолов: Вы примите силу, когда сойдет на вас Дух Святый; и будете Мне свидетелями в Иерусалиме и во всей Иудее и Самарии и даже до края земли (Деян. 1,8).
Следующие за указанными стихами Деяний апостольских чтение Евангелия от Иоанна — свидетельство всему миру о Божественности воскресшего Спасителя и Основателя Вселенской Церкви, Который был, есть и будет истинное Слово, от начала Сущий Бог (Иегова), ныне восходящий туда, где был прежде (Ин. 6, 62).Никто не восходил на небо, как только сшедший с небес Сын Человеческий, сущий на небесах (Ин, 3, 13).
Потому Рождество, Воскресение и Вознесение — это три единых проявления вечной Божественной природы Богочеловека. По указанной причине и читаются стихи 1 — 17 главы 1-й от Иоанна, что в них утверждается изначальность, вечность Слова и благовествуется о Его воплощении ради спасения и обожения человека, завершительным моментом чего является Воскресение и Вознесение.
В читаемом Евангелии два богословских центра: ст. 1-4 (В начале — εν αρχή было Слово — λογοζ, и Слово было у Бога, и Слово было Бог — και θεοζ ην о λογοζ) и ст. 14 (И слово стало плотию — και о λογοζ σαρξ εγενετο).
Смысл этих текстов в данном литургическом их истолковании тот, что воскресить Свою плоть, во времени принятую, мог только ее вневременный, вечный Обитатель. Воскреснуть мог лишь изначала Сущий, Вечный, ибо Воскресение выражает неподвластность возникновению и уничтожению. Но это и есть вечность: Се, Я с вами во все дни до скончания века. Аминь (Мф. 28, 20). Дать такое обетование мог только Тот, Кто в другом месте говорит про Себя: Я есмь Первый и Последний (Откр. 1, 17). Быть в начале всего — это значит быть началом всего, принципом всего.
Вечное Слово в силу Своего всемогущества и вечности соделало и плоть Свою, принятую от смертных, плотью вечной. Воскресшая плоть — это плоть вечная, плоть для бытия в вечности.
Вечное Слово Божие затем и воплотилось, чтобы соделать земное, плотяное вечным, небесным; другими словами, Оно воплотилось для того, чтобы воскреснуть и воскресить. Воскресение — выражение вечности Сына Бо-жия и Славы Его в образе плоти. Воскресшая плоть — образ вечности Воплотившегося.
«Нетленный Сын создал Своего человека, с тем чтоб Он приобрел новую славу и, изменив в Себе земное в последние дни, как Бог шествовал отсюда к Богу» (святитель Григорий Богослов).
Воплощение — это дарование ипостасного бытия человеческому существу, утратившему ипостасность в грехопадении. Поэтому воплощение Сына Божия — это творение нового человека, Адама Нового и с ним — нового мира: «Божие Слово, — говорит святой Иоанн Дама-скин, — соединилось не с такою плотью, которая уже существовала в собственной ипостаси, но в Своей ипостаси... было бытие плоти. Само Слово соделалось ипостасью плоти, так что она стала вместе и плотью и плотью Бога Слова».
Поэтому со времени воплощения Сына Божия плоти человеческой дана возможность быть только плотью Сына Божия, то есть пребывать в Его вечности и полноте. Воскресение — видимый плод этого приобщения Пасхи Господней, основания которой кладутся в Крещении и Причащении.
Пасхальное евангельское чтение есть, таким образом, повесть о вечности Творца и о новом творении, чтение первой главы новой книги нового бытия. И Церковь, подражая Ангелам, хваливщим Бога в дни миротворения (Иов. 38, 7), каждый стих Евангелия нового бытия встречает торжественным и хвалебным ударом в кандию и колокол, последний же стих — общим трезвоном.
Основные тексты пасхальной службы, так же как и службы Великой Субботы, происхождения черезвычайно древнего. Элементы обеих служб мы встречаем в древних памятниках христианской литургики, что свидетельствует о тесном сочетании и внутренней органической связи Пасхи и Литургии. Эта связь сохранилась в современной православной службе и особенно выступает в Пасху и Великую Субботу. Мы уже видели, что песнь трех отроков, согласно Герману Парижскому, — это изображение радости Воскресения. Согласно тому же автору, Деяния апостольские (или Апокалипсис Иоанна) читаются при «обновлении радости пасхальной». Чинопоследование древнейшей медио-ланской Литургии, в основе принадлежащей святому Амвросию Медиоланскому (397 г.), заканчивается чтением пасхального Евангелия от Иоанна (1, 1 — 14) и песнью трех отроков. Можно было бы привести много других примеров этого рода.
Все это показывает, что сохранившееся в Православии последование великосубботней пасхальной службы является типичной особенностью древнейших литургических памятников. Чем ближе по времени к эпохе апостольской, а значит, и ко Христу, тем яснее становится существо Православия как обиталища Христовой истины и красоты. Святые дни пасхальной радости более, чем когда-либо, дают переживать сказанное псалмопевцем:
Господь — Псалтырь мой... Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим, подкрепляет душу мою, направляет меня на стези правды ради имени Своего. Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной; Твой жезл и Твой посох — они успокаивают меня. Ты приготовил предо мною трапезу в виду врагов моих; умастил елеем голову мою; чаша моя преисполнена(Пс. 22, 1—5).
Трапеза в виду врагов — это Сам Господь, Жертва живая, Пасха новая и таинственная... Ее полнота откроется в жизни будущего века. Но и здесь, на земле, в красоте Пасхальной ночи, дано верующим предвкущать вечную радость ее небесной голубизны, ее золотого сияния.
(Из книги: В. Н. Ильин. «Запечатанный гроб. Пасха нетления. Объяснение служб Страстной седмицы и Пасхи»)
