Открытие святых мощей преподобного Серафима, Саровского чудотворца. И. В. Преображенский
Июль 31st 2011 -
Открытие святых мощей преподобного Серафима, Саровского чудотворца. И. В. Преображенский
(описание очевидца)
Наступал первый важнейший момент Саровских торжеств. Ожидали благовеста ко всенощному бдению, — первой церковной службе, на которой преподобный Серафим стал прославляться в лике святых и на которой его святые мощи были открыты для поклонения народа. Пред всенощной Государь Император с Государыней Императрицей Александрой Феодоровной заходили в собор, где осматривали Свой дар — раку для мощей преподобного и привешенные к ней лампады. Посетили собор и некоторые Августейшие Особы. От них также были дары к раке, в виде лампад. И рака, и возвышающаяся над нею на 12 аршин сень, в форме часовни над колодцем, с пятью луковичными (средняя выше других) главами, и лампады — сколько драгоценны, столько же и изящны.
С первыми ударами колокола (в 6 часов) прошли в Успенский собор архиепископ Казанский Димитрий, епископы Нижегородский Назарий и Тамбовский Иннокентий; в предшествии хора певчих и иподиаконов проследовал митрополит Антоний. К началу службы изволили прибыть Их Величества и Их Высочества. Свита, министры, представители губернской власти, мировые судьи, земские начальники — все в парадных формах — уже присутствовали в храме. Допущен был и народ. Принесли несколько больных и убогих. Товарищ обер-прокурора Святейшего Синода, сенатор Саблер раздавал высокопоставленным особам книжки славянской печати, содержащие в себе вновь составленную «службу преподобному отцу нашему Серафиму, Саровскому чудотворцу». С этими книжками стояли Их Величества и Их Высочества.
Дивно хорошо пели певчие, как архиерейские, так и особенно митрополичьи, под управлением г. Тернова. Их пение лилось, именно лилось чистою, светлою, мягкою, тихою звуковою волною, по временам превращавшеюся в громозвучный водопад.
При чудном пении незаметно шла служба. Она длится уже час с четвертью. Но вот наступило время выхода на литию; певчие стоят у западных дверей храма, отверзаются царские двери, и из них, вслед за митрополитом, идут архиереи, архимандриты и многочисленный сонм духовенства в роскошных, золотых, с вышитыми серебром изображениями шестокрылых серафимов, ризах (дар Государя Императора для всех участников торжества). Не останавливаясь, как то обычно делается, на средине церкви, оно крестным ходом выходит из собора и направляется с пением литийных стихир к Зосимо-Савватиевской церкви, где временно стоят мощи преподобного. За духовенством следуют Их Величества и Их Высочества, министры и свита.
В Зосимо-Савватиевской церкви гроб с мощами преподобного стоит посредине. Митрополит совершил каждение. Государь Император и Великие Князья с архиереями и архимандритами подняли гроб и вынесли его из церкви. Тут гроб был поставлен на зеленые бархатные носилки и покрыт богатым бархатным, малинового цвета, вышитым шелком покровом. Начался перезвон колоколов. Государь Император, Великие Князья и архимандриты подняли носилки и понесли. На высоких носилках гроб был виден отовсюду.
Величественную и умилительную картину представляло это шествие. При жизни отец Серафим был смиреннейший и беднейший из старцев, богатый лишь своей простотой и любвеобильной душой, а теперь гроб этого смиреннейшего человека несет Самодержец земли русской с Великими Князьями и иерархами церкви...
По пути следования крестного хода с мощами преподобного от самых дверей Зосимо-Савватиевской церкви и по направлению к холодному Успенскому собору, мимо западной и южной стен теплого собора, стояли хоругвеносцы с их многочисленными хоругвями — дарами обители. За ними по всей линии стоял плотной, густой стеной народ. Диаконы с кадилами и свечами, шесть малых кипарисовых хоругвей окружают носилки с гробом преподобного, который осеняют рипидами четыре диакона по сторонам. Непосредственно за гробом шли митрополит и архиереи, а за ними следовали Государыни Императрицы и Великие Княгини. Поют певчие, трезвонят колокола... Восхищенный величественной процессией, умиленный видом Царя, несущего честные останки преподобного, охваченный религиозным порывом народ усердно, со слезами, многие коленопреклоненно, молится. У всех в руках возженные свечи. Тишина в воздухе была такая, что не угасло пламя и малых свечей. Тихо, в полном порядке двигалась процессия. Приблизилась она к Успенскому собору. Здесь при первом (юго-западном) углу храма архидиакон возгласил первое прошение литийной ектений. Последующие прошения возглашены были у прочих углов храма. Когда ход остановился пред западными дверями, высокопреосвященный митрополит прочитал литийную молитву «Владыко многомилостиве...», в которой, призывая имена святых, призвал и имя Серафима, Саровского чудотворца. На паперти церковной гроб был снят с носилок и внесен в храм, причем Его Величество и высокопреосвященный митрополит поддерживали головную сторону гроба. Было 40 минут 8-го часа, когда гроб был внесен в храм. Здесь он был поставлен на возвышении среди храма. Все в церкви стояли с возженными свечами. Певчие троекратно пропели тропарь преподобному, а митрополит совершил каждение вокруг гроба и затем благословение хлебов. Далее всенощная продолжалась обычным порядком. Между кафизмами преосвященный Иннокентий произнес слово на текст «восхвалятся преподобнии во славе» (Пс. 149). В нем святитель особенно подробно выяснил истину о связи земной Церкви с небесной, раскрыл значение святых мощей Божиих праведников и указал, что тела святых или одни кости их стали предметом благоговейного почитания еще в самой глубокой древности.
Запели «хвалите имя Господне...» Духовенство вышло на средину храма. Тотчас за полиелеем наступил момент, изобразить который словами выше наших способностей. Следующие наши слова — слабая тень действительности. Певчие смолкли; водворилась тишина; взоры всех устремлены к гробу. Вот митрополит снимает митру, сходит с облачального амвона, приближается к гробу с северной его стороны. Вся церковь, как один человек, стоит в немом молчании, в напряженном ожидании, каких-то необычайных действий первоиерарха... Вот он приближает руку к крышке гроба; слышен звук от поворота ключа в замке, за ним другой... И святитель открывает гроб. Тотчас архимандриты снимают с гроба крышку... Велегласно, с необыкновенным воодушевлением запело духовенство «величание» преподобному: «Ублажаем тя, преподобие отче Серафиме...» При первых звуках этого «величания» вся церковь опустилась на колени. Коленопреклоненно молятся Царь, Царицы, Князья и Княгини... Была поистине святая минута, чувствовалось неземное состояние...
После прочтения Евангелия началось лобзание святых мощей. За святителями прикладывались к мощам Их Величества и Их Высочества и приняли от митрополита помазание елеем. После этого Их Величества и Августейшие Особы удалились из храма.
Стали прикладываться служащее духовенство, лица свиты и другие высокопоставленные особы. За ними придвинулись к гробу и прочие присутствовавшие в храме.
Приложившихся к мощам епископы помазывали елеем. Долго, до конца одиннадцатого часа, продолжалось служение всенощной. Но едва ли все присутствовавшие в храме успели приложиться к мощам за время всенощной. К концу службы стали впускать в церковь и теснившийся около дверей ее народ. Непрерывною волною потек он к гробу преподобного. Всю ночь двери храма были открыты, и всю ночь богомольцы прикладывались к святым мощам и принимали помазание елеем от назначенных священнослужителей.
Честные останки преподобного Серафима лежали в иеромонашеском облачении. На персях поверх епитрахили находился большой крест, материнское благословение Серафима. В «покрове» на главе сделано круглое отверстие, чрез которое и прикладываются к челу угодника, сначала облобызав крест на персях. Мощи источают тонкое, необыкновенно приятное благоухание.
Выйдя из церкви, мы очутились поистине в другом храме. Наполнявший монастырскую ограду народ стоял в благоговейном молчании; у всех в руках горящие свечи. Многие, стоя на коленях, молились по направлению к собору. Вышли за монастырскую ограду — там та же картина, но еще величественнее, еще грандиознее. Тут стоят еще большие массы народа и также со свечами, иные держат целые пуки их. Было так тихо, что пламя свечей не колыхалось.
Тут был в буквальном смысле стан паломников. Среди масс народа стояли телеги и разных видов повозки, с привязанными к ним лошадями. Синее небо представляло собою точно опрокинутый над всем видимым пространством купол с бесчисленными на нем неугасимыми лампадами — звездами. Из разных мест доносилось пение. То составившиеся в разных пунктах кружки богомольцев и богомолок пели разные церковные песнопения. Не видя поющих, можно было подумать, что звуки пения несутся с самого неба.
Долго восхищались мы этой картиною, сидя на крыльце своей гостиницы. Минула полночь, а пение не умолкало. Захотелось послушать его поближе. С версту прошли мы на слух, пробираясь между толпами бодрствующих еще паломников. Около моста, на самой средине дороги, стояла большая, человек в триста, толпа мужчин и женщин. Все мужчины с обнаженными головами. В центре ее поющие — человек 50-60. Иные с горящими свечами в руках. Допевали тропарь: «Заступнице усердная...» Пением руководил почти уже седой крестьянин, взмахами руки показывая меру и остановки. Пели мужчины и женщины с горячим одушевлением и положительно стройно. Не сомневаемся, что такое пение — плоды церковной школы. Пели одно песнопение за другим почти без отдыха. Пропели «Хвалите имя Господне», «Отверзу уста моя»... (все ирмосы), величание преподобному Серафиму, «Слава в вышних Богу», «Тебе Бога хвалим»... «Среди лета запоют Пасху», — предсказывал угодник Божий. И вот запели и пропели: «Христос воскресе...», «Да воскреснет Бог...», все ирмосы пасхального канона. Никто не думал расходиться. В толпе увидали священника, еще очень молодого. «Батюшка! -обратились к нему, — почитайте акафист Пресвятой Богородице, а мы будем петь». Нашелся и акафистник. Священник немедленно согласился. Он оказался с хорошим голосом и умелым руководителем пения. Священник только начинал, зачитывал икосы; все же молитвенные обращения, начинающиеся словом «радуйся», народ повторял нараспев. Такое чтение акафистов можно слышать в определенные дни недели в лаврах и больших монастырях.
Был третий час ночи, когда мы возвратились в гостиницу. Масса сильных и разнообразных впечатлений, испытанных за минувший день, отгоняла сон, а заснуть хотелось поскорее, так как назавтра ожидались новые и, быть может, еще более сильные и глубокие впечатления.
Утром 19 числа (в субботу) во всех монастырских церквах отслужены ранние обедни, за которыми было множество причастников. К монастырским воротам придвинулась масса богомольцев, с трудом сдерживаемая полицией. В ограду монастырскую возможно было пустить только малую часть ее.
Высокоторжественно было служение в этот день поздней литургии, благовест к которой раздался ровно в 8 часов. В четверть девятого, в предшествии певчих и иподиаконов, вошел в храм митрополит. Вскоре за сим прибыли Государь, Государыни и все бывшие в Сарове Члены Царской Семьи. Литургию, вместе с митрополитом Антонием, служили архиепископ Димитрий и епископы Назарий и Иннокентий. На всех участвовавших в служении литургии было то же облачение, что и вчера за всенощной, получившее название «серафимовского» (на нем, как было сказано, по золотому фону вытканы серебром изображения серафимов).
Собор был полон молящихся. Тут были министры, свита, губернские власти, земские начальники. Достаточное место отведено было и для народа. Из допущенных в церковь больных иные сидели, другие лежали около стен. Богослужение шло обычным порядком до малого входа с Евангелием. Когда же запели «приидите, поклонимся...» и митрополит осенил на четыре стороны предстоящих трикирием и дикирием, архимандриты подошли к гробу-колоде, вынули из него кипарисовый гроб со святыми мощами и, при пении: «во святых дивен сый, поющия Ти», понесли его в алтарь. Умилительно-торжественна была эта минута. Вся церковь опустилась на колени и не поднималась с них, пока гроб обносили вокруг престола и потом принесли к стоящей под сенью каменной (мраморной) раке. Диаконы сначала опустили в раку наружный дубовый гроб. Митрополит, архиереи и архимандриты в этот гроб опустили гроб с мощами.
Как накануне во время крестного хода с мощами, так и ныне при несении мощей по храму, было несколько поразительных случаев исцеления. Накануне, например, крестьянская девица Астраханской губернии и уезда, села Промысловки, Вера Чернышева, 29 лет, находившаяся 5 лет в параличном состоянии, со сведенными ногами, сама встала и начала ходить без посторонней помощи. Ныне исцелилась подверженная каталепсии 12-летняя дочь московского купца Масленникова, два уже года ни слова не говорившая. Медицинские средства, в данном случае дорого оплаченные, никакой помощи больной не оказывали.
Мать девочки, когда мимо них проносили гроб с мощами, коснулась гроба платком и отерла им лицо больной. Последняя тотчас же после сего на глазах у всех начала говорить.
Литургия до самого конца ее продолжалась обычным порядком при чудном пении митрополичьих и архиерейских тамбовских певчих. Особенное впечатление произвело исполнение невскими певчими «Достойно есть...», так называемого сербского напева. Невольные слезы умиления исторгало это пение. Кончилась литургия. На амвон вышел архиепископ Казанский Димитрий и произнес в честь и славу преподобного Серафима красноречивое поучение. В нем он объяснял, что новопрославляемый угодник Божий своею жизнью и подвигами указал нам оставляемый ныне иными добрый путь истины и жизни, ведущий за пределы времени, в вечность. Молитвенным воззванием, чтобы преподобный отец наш Серафим, этот земной ангел и небесный человек, в своей светлой душе соединивший о Господе небесное и земное, пребыл для нас навсегда яркой путеводною звездою, освещающею путь жизни нашей, преосвященный и закончил свою речь.
Тотчас, по окончании речи, всё духовенство, во главе с митрополитом, вышло из алтаря на средину церкви для торжественного служения молебна преподобному. При пении тропаря архиереи и архимандриты приблизились к раке и окружили ее. Государь Император с Великими Князьями помогли вынуть из нее гроб со святыми мощами. Коленопреклоненно стояла вся церковь. Святые мощи износятся из храма. Начинается крестный ход в том же порядке, в каком совершен он был и накануне. При блеске почти уже полуденного солнца еще ярче, чем накануне, сверкают многочисленные хоругви и блестят ризы духовенства. Медленно движется процессия среди стен народа. Гроб несут, как и накануне, Государь, Великие Князья и архимандриты. Непосредственно за гробом идут архиереи, а за ними Государыни Императрицы и Великие Княгини. С высоких носилок гроб, ныне открытый, виден отовсюду. Благоговейно, со слезами умиления, смотрят на него тысячи народа. Многие, как женщины, так и мужчины, буквально плачут. При трезвоне колоколов, при немолчном пении духовенства и певчих процессия делает большой круг, обходя собор. Очень многие подпевают духовенству. Еще больше тихо шепчут молитву: «Преподобне отче Серафиме, моли Бога о нас». Во многих местах по пути шествия гроба крестьянки расстилают куски холста, полотенца, платки, мотки пряжи. В других местах всё это бросается на дорожку через живую стену народа...
Окончилась и эта процессия. Святые мощи вносят в собор и снова влагают в раку. Архидиакон возгласил: «К преподобному отцу нашему Серафиму во умилении душ и сердец колена преклонше, помолимся». На колени опускается Царь и вся Царская Фамилия, духовенство и все богомольцы. Коленопреклоненный митрополит читает умилительную молитву святому Серафиму. Совершается отпуст. Архидиакон возглашает многолетия: «Благочестивейшему Великому Государю Императору Николаю Александровичу, Самодержцу Всероссийскому, веры христианской ревнителю, защитнику и покровителю», Государыням Императрицам, Государю Наследнику и всему Царствующему Дому, святейшему синоду, митрополиту Антонию и служащим архиереям, всему освященному собору, военачальникам, градоначальникам, христолюбивому воинству и всем православным христианам. Когда смолкло велегласное «многая лета», архидиакон, в противоположность такому пению, низким речитативом запел своим массивным басом молитву о спасении обители, братии ее и утверждении храма ее, и хор трижды повторил: «Спаси, Христе Боже!» Все Царское Семейство прикладывалось к святым мощам. Митрополит благословил Их Величества и Августейших Особ иконами.
(Глава из книги: «Преподобный Серафим, Царь и народ.Чудо прославления» Саров-Дивеево. 1903» Изд.: Свято-Троицкий Серафимо-Дивеевский монастырь Издательский Совет Русской Православной Церкви, 2003 г.)
(По материалам сайта «Храм святителя и Николая Чудотворца в Бирюлеве»)
Материалы по теме:
Преподобный Серафим Саровский
Житие преподобного отца нашего Серафима Саровского
Видео:
Серафим Саровский
Серафим Саровский. Житие
Преподобный Серафим Саровский. Его помощники-служки Михаил Мантуров и Николай Мотовилов
