Проповедь священника Михаила Бравермана На Сретение Гоподне
Февраль 14th 2011 -
Проповедь священника Михаила Бравермана На Сретение Гоподне
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.
Церковный календарь за один только год проводит нас через все 2000 лет истории нашей Церкви. Потому что в церковном календаре и дни памяти святых первых веков и святые, совсем близкие нам по времени – целый сонм святых мучеников и исповедников Российский ХХ века. Но самое главное – то, что в церковном календаре сокрыты даты земной жизни Христа Спасителя, от Его Рождества и до Его Вознесения.
За один только год вспоминает Церковь все 33 года Божественного домостроительства, когда Христос Бог ходил по этой земле. И некоторые события, между которыми пролегали в истории годы, Церковь празднует одно за одним. Так например, день Рождества и день Крещения следуют друг за другом. И в этом сокрыт глубинный смысл, потому что и одно, и другое событие суть Богоявление. Но некоторые даты имеют соразмерное земному исчислению измерение. Так, когда на сороковой день по Рождестве Богомладенец Христос был принесен в храм святым и праведным Иосифом и Пресвятой Девой Марией, и так же на сороковой день после праздника Рождества по плоти Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, мы празднуем праздник Сретенья, праздник встречи Бога и человека, праздник встречи Ветхого и Нового Завета.
А в центре всего Писания и Ветхого и Нового Завета – Сам Христос Спаситель. Ветхий Завет прикровенно говорит о грядущем в мир Христе, но так, что пророчества исполняются самым неожиданным образом.
Сказано, что Христос родится в Вифлееме. И вот через 7 веков после пророка Михея, ничего об этом не ведущий язычник кесарь Август повелевает устроить перепись. И Пресвятая Дева Мария идет в свой родовой город, где и рождается у Нее Сын Человеческий, Превечный Сын Божий.
Сказано пророком, что Мессия внезапно придет в храм свой. А когда сбывается реченное пророком, то открыто это совсем немногим. Ибо первый раз Мессия приносится в храм сорокадневным Младенцем, чтобы исполнить то, что повелел Закон: принести жертву.
И вот в храме Богомладенца встречает святой праведный Симеон, человек, которому Духом Святым было предсказано, что он не умрет, доколе не увидит пришедшего в мир Христа. И вот в том Младенце, которого на своих пречистых руках держала Приснодева Богородица Мария, святой Симеон узнает Христа, Спасителя мира.
Слово христос значит: помазанник. Помазанниками в древнем Израиле называли царя, первосвященника, пророка. Именно потому что они своим служением предвозвещали царское, пророческое и священническое служение Христа Бога. Слово Христос значит: Помазанник, и оно говорит о том, что именно Святым Духом была помазана человеческая природа Господа. Как говорит апостол: Не мерою дает Бог Духа. Отец любит Сына и все дал в руки Его.
Имя Христос – Помазанник относится к человечеству Господа, без меры освященного Духом Святым. Об этом говорил пророк, и апостол Павел повторяет эти слова: «Ты возлюбил правду и возненавидел беззаконие, потому помазал Тебя, Боже, Бог Твой елеем радости более соучастников Твоих». Елей – символ Святого Духа, а соучастники Господни – это святые и весь истинно христианский мир, то есть Христова Церковь. И как Господь есть Помазанник Святым Духом, так и мы в Нем получаем причастие Святого Духа. Потому что Дух приходит во имя Сына. И крестившись, сочетавшись со Христом, сразу же в Нем, в таинстве Миропомазания мы получаем и печать Духа Святого, Духа усыновления и во Христе Иисусе Господе нашем в помазании Святого Духа Бог Небесный, Бог Сына Единородного становится нашим Отцом, нашим Отцом Небесным.
Прежде чем отправиться домой, наконец, помирать с миром святой Симеон Богоприимец, приняв на руки Богомладенца, произносит слова, которые по-церковно-славянски звучат так: Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко, по глаголу Твоему с миром: яко видесте очи мои спасение Твое, еже еси уготовал пред лицем всех людей: Свет во откровение языком, и славу людей Твоих Израиля.
Христос Бог приходит для всех людей, язычников, бывших идолопоклонниками и для чтивших истинного Бога иудеев. Эпоха Ветхого Завета была эпохой ожидания Христа, не только среди народа богоизбранного. Не случайно в III веке до Рождества Священное Писание было переведено на язык греческий, самый главный язык Римской Империи. Христос Бог приходит для всех людей, но приходит, по слову Симеона, «знамение пререкаемо». Это знамение – крест, оружие, которым сокрушил Господь державу дьявола.
А «слово о кресте для погибающих юродство есть, а для нас, спасаемых, сила Божия», — говорит апостол. Бог, умаливший Себя до человека, Бог казненный на Кресте – безумие для неверующего сознания. А для нас – слава и сила Божия. Но сила и слава Бога нашего воспринимается верою. И так будет вплоть до Второго славного Христова пришествия, когда слава Божия будет явлена уже всем, «когда явится знамение Сына Человеческого на небе, — говорит Сам Господь, — и тогда восплачутся все племена земные, и увидят Сына Человеческого, грядущего на облаках небесных с силою и славою великой». И тогда, как образно пишут святые отцы, скажут иудеи: поистине это Тот, Который тогда называл Себя Сыном Божиим. И тогда скажут язычники: увы нам, что Ты был, а мы не знали и не уверовали и не послушали пресвитеров Церкви.
Тогда сбудутся слова Писания. Все увидят славу Господа. Величие Бога нашего, чтобы перед именем Иисуса преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних. То есть живых и усопших, которые воскреснут телом на суд, и всякий народ исповедовал, что Господь Иисус Христос пришел во славу Бога Отца. Аминь.
Проповедь протоиерея Георгия Митрофанова
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.
Праздник Сретенья Господня всем нам очень хорошо знаком, очень дорог. А между тем, это один из самых сложных для духовного понимания из двунадесятых праздников.
Как только мы вспоминаем этот праздник, как правило предшествующий началу Великого Поста, мы почему-то прежде всего начинаем представлять себе весьма идиллическую картину. Сорокадневного Младенца Иисуса Пресвятая Богородица приносит в храм, спокойная, умиротворенная, радостная. И Его встречает благостный старец Симеон, с легкостью и радостью уходящий вскоре в мир иной. И пророчица Анна, возглашающая в храме великую радость о пришествии в мир Спасителя. Все это действительно так, все это соответствует тому значению, которое этот праздник имел в жизни двух этих великих праведников. И в то же время от нас скрывается нечто, может быть, более значимое для нас с вами. Именно для таких нас с вами, какие мы есть.
Действительно, благочестивый старец Симеон, Симеон Богоприимец был рад этой встрече. Но радость его был подлинной радостью. А это значит, что подлинная духовная радость сопровождалась большими испытаниями: глубокими многолетники переживаниями от того, что радость эта столь долго не приходила в его жизнь. И это на самом деле очень по-христиански. Ибо это только безбожники, только язычники представляют себе радость, как бесконечную череду ни к чему не обязывающих человека удовольствий.
А Симеон Богоприимец очень хорошо знал, что подлинная христианская радость, хотя жил до Христа и принадлежал к церкви ветхозаветной, что эта подлинная христианская радость стяжается огромными духовными трудами. Церковное предание сообщает нам о том, что этот великий праведник, великий ученый муж Израиля жил очень много лет. Утверждается даже, что он входил в число 70 толковников, которые переводили еще в III веке до Рождества Христова Ветхий Завет на греческий язык и создали тот текст Ветхого Завета, который, собственно, и стал основой нашего славянского библейского текста. Он переводил тогда книгу пророка Исаии – тогда, еще в III веке в Египте. И долго думал над тем, как же перевести на греческий язык еврейское слово «жена, дева». Как можно было в одном слове совместить женщину – мать будущего Спасителя, будущего Мессии, и девушку, не знавшую мужа. Он нашел правильный греческий термин, и понятие «дева» с этого времени приобрело совершенно особый смысл в греческом тексте Ветхого Завета. Он по существу открыл великую истину. И за это знание был удостоен великого бремени и в то же время великой радости — дожить до прихода в мир того самого Спасителя, которого должна была родить эта странная Дева, так и оставшаяся после рождества Мессии девушкой.
Ему было от Ангела заповедано, что он не умрет, пока не увидит Мессию. Наверное, тогда, когда он вместе с другими толковниками, переводчиками Ветхого Завета вышел из кельи, в которой многие месяцы переводил Ветхий Завет на греческий язык. Он вышел радостный и восторженный – ему было дано откровение, что Мессию он увидит, а значит, наверное, Мессия придет очень скоро. И вот проходили годы, десятилетия, как ни парадоксально покажется, века. Но согласно церковному преданию Симеон Богоприимец прожил более трехсот лет, а Мессии не было.
Наоборот, многие события в истории ветхозаветного Израиля указывали на то, что, наверное, Мессия придет еще очень не скоро. Но Симеон Богоприимец ждал этого великого в его жизни и в жизни всего богоизбранного народа события. Он верил Богу, он верил Ангелу, который возвестил ему эту благую весть.
Вот давайте попытаемся представить сейчас этого глубокого старика. Мы все с вами очень хорошо знаем по собственному жизненному опыту, как не умеют переживать свою старость современные люди. Современный человек мучается, трудится, суетится, работает очень много, вдохновляясь мыслью о том, что вот станет он пенсионером, и, наконец, отдохнет. Он доживает при этом до пенсии, но этот период становится периодом не вот такой мудрой одухотворенной старости, а периодом болезней, раздражения, неудовлетворенности, бедности, а подчас и зависти. Жизнь прошла – и ничего-то в этой жизни не было.
Не таков был Симеон Богоприимец. Он жил десятилетия, жил века, и эти века, конечно, разрушали его тело. Он наверняка болел, наверняка страдал, но душа его становилась все более и более обращенной к небу. Тело как будто умирало, а душа жила все более и более интенсивной жизнью в надежде на встречу со Спасителем. Но, наверное, даже он устал жить. Наверное, даже он устал ждать тогда, когда прошло уже несколько веков, а Мессии все не было. И в тягость ему даже становилась его жизнь. И подобно многим из тех стариков, которых знаем мы, он, наверняка, вопрошал небеса: когда же он, наконец, покинет этот мир, ибо все его телесное естество было разрушено. Ему трудно было дышать, есть, пить, ходить. Но Господь ждал, ждал того, одному Ему ведомого часа, чтобы прийти в этот мир – и у Симеона находились силы.
И вот тогда, в день Сретенья, он, наверное, тоже пришел в храм. Пришел в храм, как он ходил туда уже тысячи раз, не надеясь на встречу со Спасителем. Может быть даже на какое-то время перестав просить об этой встрече – и вдруг увидел Божественного Младенца.
Наверное для него это было потрясением, ибо он, подобно многим современникам, ожидал увидеть Мессию грозного, царственного, поражающего всех врагов ветхозаветного Израиля. А увидел беззащитного Младенца и Его Мать, Девушку, почти Отроковицу. Можно было удивиться, можно было даже ужаснуться, как же Этот Младенец спасет мир? Мир жестокий, мир, погрязший в идолопоклонстве и ненависти? И вот здесь произошло великое чудо.
Симеон Богоприимец одним из самых первых людей узнал в Младенце Спасителя и сразу возрадовался. Правда, радость его была очень трудной. Сегодня много раз звучали эти замечательные слова, которые Церковь не устает повторять с того самого времени: «Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко, по глаголу Твоему с миром: яко видесте очи мои спасение Твое».
Да, вот эти слова произнес Симеон Богоприимец. Он сначала по-человечески заговорил о самом себе: наконец, отпускается он из этого опостылевшего для него мира, но отпускается с радостью, ибо очи его увидели Того, Кто преобразит этот мир. Поразительный пример подлинно христианского восприятия собственной смерти.
Язычники, да и ветхозаветные евреи воспринимали смерть как (?) страшное испытание, как страшную муку, как погружение в темный аид, как говорили греки, в царство смерти. А Симеон Богоприимец радостно возблагодарил Господа за свою смерть. Не только за жизнь, которая была столь долгой, но и за смерть во Христе и со Христом.
И это было великое, уже христианское откровение. Мы, христиане, именно так и должны воспринимать свою кончину, как великую радость. И он ощутил это наверное всем своим телесным и духовным естеством. Он чувствовал, что опостылевшее тело, дряхлое, состарившееся за эти века, сейчас оставит его душа, возрадовавшаяся встрече с Господом. И с радостью ушел он, зная не только о своем безусловном спасении, но и о спасении всех тех, кто встретит Мессию и уверует в Него.
Вот таков смысл этого праздника. Это не просто встреча ветхозаветных праведников с Младенцем Христом, это не просто встреча ветхозаветной и новозаветной Церкви, это великое откровение о том, что и смерть человека может быть великой радостью, если эта смерть происходит Христа ради, если эту смерть благословляет Спаситель.
Мне бы хотелось, братья и сестры, чтобы вы задумались об этом именно в канун Великого Поста, задумались о том, что праздник Сретенья обращает наш мысленный взор именно к этой, очень мучительной, очень страшной, наверное, проблеме в жизни каждого из нас – проблеме смерти. Смерти, которая для многих на самом деле открывает путь к вечному спасению, к вечной радости.
Вот таков этот на первый взгляд безмятежный, радостный, почти детский праздник Сретенья Господня. За ним стоит вера, молитва, многовековая молитва одного единственного человека и великая радость его от этой молитвы, давшей ему откровение Христово. Аминь.
