Преподобный Иринарх, затворник Ростовского Борисо-Глебского монастыря
Январь 25th 2017 -
Память 13/26 января
Преподобный Иринарх (в мiру Илия) родился в июне 1547 г. в крестьянской семье в селе Кондаково Ростовского уезда. Родителями Илии были крестьяне Акиндин и Ирина из с. Кондакова (вотчина Новодевичьего московского в честь Смоленской иконы Божией Матери монастыря). Илья — 3-й сын в семье, его старших братьев звали Андрей и Давид. Ребенок рос быстро: двадцати недель он начал ходить. Мальчик отличался духовными дарованиями: в 6 лет он в разговоре с матерью предсказал свою будущую монашескую жизнь и особый аскетический подвиг, который впоследствии взял на себя, — ношение железных вериг (святой называл вериги «трудами»). Однажды родители пригласили в дом свящ. Василия, за обедом он рассказал собравшимся о жизни прп. Макария Калязинского. Выслушав священника, отрок заключил: «И аз буду мних таков же» (Там же. Стб. 1350).
Ребенок возлюбил смирение и кротость, был тих, ко всем относился ласково. Будучи шести лет, он однажды сказал матери: “Как вырасту, так постригусь и стану монахом; буду носить на себе железа и трудиться ради Бога, и буду учителем всем людям”. Удивилась мать таким речам малолетнего сына, но и обрадовалась. Эти пророчественные слова шестилетнего ребенка впоследствии сбылись в точности.
В 1566 г. из-за голода в Ростовской земле 18-летний Илья уехал в Н. Новгород, куда через 2 года прибыли и его братья. Здесь во время Успенского поста святому было видение о кончине отца. В 1569 г. Илья с братом Андреем переехал в Ростов, где они купили дом и открыли торговое дело. Общение с благочестивым посадским человеком Агафоником усилило желание Ильи удалиться от мирской суеты.
В 30 лет святой ушел в Борисоглебский на Устье мужской монастырь, где в середине сентября 1578 г. игум. Ермоген I постриг его в монашество с именем Иринарх. В дальнейшем прп. Иринарх подвизался и в других монастырях, прославившись аскетическими подвигами, смиренным отношением к несправедливостям, любовию к братии, прижизненными чудесами. Иринарх сомневался в правильности выбора монастыря, но услышал небесный голос, повелевший ему остаться в обители св. князей Бориса и Глеба: «Не ходи ни в Кириллов, ни на Соловки: зде спасешися» ( Стб. 1355). иноческий путь. Сначала Иринарх трудился в пекарне, затем проходил послушание как пономарь. В Житии сообщается, что святой спал на земле. Встретив однажды зимой странника, Иринарх отдал ему свои сапоги, молясь Богу о даровании «теплоты ногам», после этого святой всегда ходил босым. Иринарх носил настолько «ветхие ризы», что братия насмехалась над ним, а монастырские власти подвергали наказанию: его оставляли подолгу стоять на морозе, заключали в монастырскую тюрьму без пищи и питья. Однажды в сильный мороз Иринарх пошел в Ростов, чтобы заплатить долг «некоего христолюбивого мужа», оказавшегося под арестом, и отморозил ноги, после чего 3 года тяжело болел.Сначала Иринарх трудился в пекарне, затем проходил послушание как пономарь. В Житии сообщается, что святой спал на земле. Встретив однажды зимой странника, Иринарх отдал ему свои сапоги, молясь Богу о даровании «теплоты ногам», после этого святой всегда ходил босым. Иринарх носил настолько «ветхие ризы», что братия насмехалась над ним, а монастырские власти подвергали наказанию: его оставляли подолгу стоять на морозе, заключали в монастырскую тюрьму без пищи и питья. Однажды в сильный мороз Иринарх пошел в Ростов, чтобы заплатить долг «некоего христолюбивого мужа», оказавшегося под арестом, и отморозил ноги, после чего 3 года тяжело болел.
После того как однажды Иринарх был послан на работы, из-за которых он лишился возможности посещать богослужения, святой ушел в Авраамиев ростовский в честь Богоявления муж. монастырь, где стал келарем. Иринарха огорчала неумеренность насельников, расточавших монастырские запасы; во сне ему явился прп. Авраамий Ростовский и повелел выдавать все требуемое невоздержанным монахам, ибо после смерти они «взалчут вовеки». В Авраамиевом монастыре на литургии, во время пения Херувимской, Иринарх получил извещение свыше о кончине матери, что подтвердил брат Андрей, вскоре пришедший в обитель; вместе с ним подвижник отправился на погребение. В Житии рассказывается, что странствовавший по лесным дорогам Иринарх защищал себя крестным знамением от волков и медведей. Чтобы избавиться от почетной келарской службы, Иринарх оставил Авраамиев монастырь и поселился в Лазаревском монастыре в Ростове, где жил уединенно в келье. Там святого посещал блж. Иоанн Большой Колпак. Иринарх страдал от разлуки с Борисоглебским монастырем. Св. князья Борис и Глеб, явившиеся Иринарху во сне, повелели ему вернуться в обитель, и вскоре преподобный получил приглашение от игумена, который предлагал прислать за ним подводу. Однако Иринарх ответил, что дойдет сам, «а уже ему на себе носящу железа тяжкая и на ногах пута» (Там же. Стб. 1360).
В монастыре Иринарху выделили келью. В храме от иконы Спасителя святой услышал повеление уйти в затвор, и игумен Варлаам (бывш. ключарь московского Архангельского собора) благословил подвижника. Иринарх жил в Борисоглебской обители до кончины с перерывом на год, когда из-за гонений от игум. Ермогена II (1589/90-1598) святой был вынужден вернуться в Лазаревский монастырь. Игум. Ермоген II преследовал Иринарха за то, что святой не пил «хмельного» и учил других жить так же. В Житии рассказывается, что блж. Иоанн Большой Колпак посещал Иринарха в Борисоглебском монастыре. Он предсказал затворнику его грядущее молитвенное и пророческое служение и испытания, которые придется претерпеть в Смутное время: «Даст тебе Бог коня, и никто не может на том коне, от Бога данном, ездити и на твоем месте после тебя сести… Дал тебе Господь Бог от востока и до запада наказати, и научити, и по всей вселенней учеников наполняти землю, и от пьянства весь мир отводити. И для того беззаконного пьянства наведет на землю Господь Бог иноплеменных. И те бо твоему коню подивятся и почюдятся многому страданию. И меч их тебя не вредит, и они тебя прославят паче верных» (Кузнецов. 1910. С. 481).
Блж. Иоанн благословил Иринарха на ношение вериг, которые иносказательно назвал «конем», и повелел изготовить дополнительно к имевшимся веригам Иринарха «100 медных крестов по полугривенке каждый» (весом более 1 кг). Друзья святого, посадские люди Иван и Василий, принесли ему медный крест и железную палку. Подвижник сделал железную цепь и приковал себя к березовому пню: «прикован бяше на чепи, яко скот безсловесный, и окован всюду железома тяжкими» (РНБ. О.I.287. 298. Л. 244). К своим «трудам» (веригам) Иринарх вскоре добавил вериги старца Леонтия. Железная цепь («ужище железное») Иринарха была вначале длиной 3 сажени, через 6 лет от затворника из Углича он получил еще 3 сажени, затем борисоглебский старец Феодорит передал ему свои 3 сажени цепи. В 1611 г., в самый тяжелый период Смуты, старец Тихон отдал Иринарху 11 саженей своей цепи. В Житии сообщается, что после смерти Иринарха осталось 142 медных креста, 20 саженей (42,67 м) цепи, одевавшейся с помощью обруча на шею, 7 «трудов плечных», ножные железные путы, 18 «железных и медных оковцев», которые Иринарх надевал во время молитвы на пальцы рук, «связни» на пояс весом в пуд, железная палка, которой Иринарх прогонял бесов. Н. И. Корсунский, посетивший Борисоглебский монастырь, отметил камень, обтянутый железными обручами, который, по преданию,Иринарх брал в руку во время молитвы, чтобы осенять себя крестным знамением. Имеются упоминания о «будничных» и «праздничных» веригах Иринарха. По подсчетам Корсунского, «труды» святого весили 9 пудов 34 фунта (свыше 150 кг).
Иринарх жил в холодной келье, пристроенной к внутренней стороне монастырской стены, к востоку от алтаря Борисоглебской ц. Келья Иринарха была длиной 3 м, шириной менее 1,5 м и высотой ок. 2 м, «с тесной скамьей под малым окном» (Толстой. 1860. С. 86-87). По предположению современных исследователей, святой построил свое жилище сам: кирпичная кладка кельи отличается от кладки остальных строений обители (Чудинов. 2000. С. 131). В восточной стене кельи имелось окно с решеткой, над которым снаружи был выложен неглубокий киот, обрамленный вместе с окном единым наличником (Мельник. 1992. С. 91). Через это окно Иринарх разговаривал с паломниками.
Подвижник спал сидя, не снимая вериг, 1-3 часа в день. Остальное время он молился и занимался рукоделием: вязал свитки, делал монашеские клобуки и шил для нищих одежду.
В 1606—1612 гг. Борисоглебским монастырем управлял игум. Симеон; по сообщению Жития, он был «лют, немилостив, свиреп, пьянчлив и невоздержателен» (Житие. 1909. Стб. 1385). Игум. Симеон повелел Иринарху молиться не в келье, а вместе с братией в церкви, что было трудно для затворника. Настоятель, придя с помощниками в келью к Иринарху, «ограбил его без милости» и забрал все съестные запасы. Святой, указывая на соль и мед, незамеченные грабителями, сказал: «Еще же осталось!» — «немилостивый игумен и то взял» (Житие. 2009. Стб. 1385). Наутро игум. Симеон с монахами вытащил старца из кельи вместе с «ужищем», сломав ему руку, и бросил возле церкви. Иринарх пролежал 9 часов, ему дважды являлся ангел в виде светлого юноши и утешал подвижника. Инок Александр, услышав «от честных крестов» повеление обличить игумена, пошел к нему и обвинил в жестокости, после чего Симеон разрешил Иринарх и его ученикам вернуться в кельи.
Иринарх обладал даром пророчества. В 1608 г. ему было откровение о разорении и пленении Москвы и Русского государства, он слышал голос, трижды повелевший ему идти к царю в Москву. С благословения игумена Иринарх отправился в столицу с иноком Александром. В Переславле-Залесском Иринарх исцелил своего друга диак. Онуфрия от «трясавицы», дав ему четвертушку хлеба. Встреча Иринарха с царем Василием Иоанновичем Шуйским (1606—1610) состоялась в Благовещенском соборе Кремля. Иринарх благословил царя крестом и рассказал о бывшем ему откровении. По просьбе царя святой прошел во дворец, где благословил царицу Марию Петровну, но отказался принять от нее в подарок полотенца. Царь повелел дать Иринарху возок и проводить до обители.
В октябре 1608 г. отряд тушинцев под командованием П. Головича захватил Ростов и учинил в городе резню, после чего жители города принесли присягу Лжедмитрию II. В отличие от др. городов Замосковного края в Ростове не было восстаний против самозванца, город вернулся под власть царя Василия Шуйского только после решающих побед кн. М. В. Скопина-Шуйского. Борисоглебские монахи признали Лжедмитрия II и обращались к нему с просьбами. Согласно Житию, во время Смуты Иринарх продолжал молиться за царя Василия Шуйского; видимо, святой и его ученики находились в изоляции в монастыре и не оказывали влияния на братию. В мае 1609 г. окрестности монастыря были разграблены татарами. Насельники Борисоглебского монастыря жаловались литовскому военачальнику Я. П. Сапеге на то, что татары вместе с женами селятся в монастырских кельях, вынуждая монахов жить в подсобных помещениях (Тюменцев, Тюменцева. 2002. С. 68). В Житии сообщается, что Сапега посещал Борисоглебский монастырь. Удивленный необычайным подвижничеством и бесстрашием Иринарха, литовский военачальник наказал ограбившего монастырь польского офицера Сушинского, дал Иринарху 5 р. и повелел своим солдатам не причинять обители вреда. Иринарх предсказал Сапеге скорую смерть, если тот не покинет Русскую землю (Сапега умер в Москве в ночь с 14 на 15 октябре 1611). Преподобный посылал в качестве благословения просфоры и крест кн. М. В. Скопину-Шуйскому, командовавшему правительственными войсками. По «слову старцову» в августе 1609 г. кн. Скопин-Шуйский разбил войско Сапеги в сражении под Макариевым калязинским во имя Св. Троицы монастырем и в октябре того же года захватил Александровскую слободу, после чего Иринарх повелел князю «итти под Троицу». Скопин-Шуйский направил в Троице-Сергиев мон-рь отряд из 300 чел., который 16 окт. прорвался в крепость, в янв. 1610 г. была снята осада монастыря и в феврале того же года правительственные войска разбили сапежинцев под Дмитровом. В марте 1610 г. кн. Скопин-Шуйский вступил в Москву, Иринарх послал к нему ученика инока Александра, чтобы забрать крест, который ранее дал полководцу «на помощь на прогнание сопостат».
Осенью 1612 г. поляки вновь захватили Ростов и на 2,5 месяца заняли Борисоглебский монастырь. Игум. Симеон с братией бежал на Белое озеро, но Иринарх с учениками остался в обители. В Житии рассказывается, как позднее в Борисоглебский монастырь к Иринарх приходили кн. Д. М. Пожарский и К. Минин, старец благословил их идти на Москву и дал свой крест. Этот сюжет получил широкое отражение в иконописи. Однако в рассказе о походе 2-го ополчения к Москве, основанном, как показала В. Г. Вовина-Лебедева, на воспоминаниях кн. Пожарского, говорится о посещении последним Евфимиева суздальского в честь Преображения Господня муж. монастыря и о чудесных явлениях в Троице-Сергиевой обители, но ничего не сообщается о встрече с Иринархом (Вовина-Лебедева В. Г. Новый летописец: История текста. СПб., 2004). Согласно Житию, после освобождения Москвы игум. Борисоглебского монастыря Петр просил Иринарха ходатайствовать перед кн. Пожарским об освобождении разоренной Борисоглебской обители от воинских сборов и налогов. Пожарский выдал обители грамоту и вернул крест святого.
Ростовское предание, записанное А. Я. Артыновым, сообщает, что Иринарх отправил в Москву своего племянника, блж. Афанасия Благоверного, с 2 просфорами для кн. Пожарского и царя Михаила Феодоровича (ЯИАМЗ. Р-292. С. 363-364; Р-239. С. 240-242). В 1613 г. Иринарх послал благословение и просфору воеводе кн. Б. М. Лыкову, который освобождал Белозерье и Вологду от «казачьих воровских людей». В 1615 г. царь Михаил Феодорович дал богатый вклад в Борисоглебский монастырь «игумену Петру да затворнику Иринарху ради трудов его по Бозе» для молитв о находившемся в плену митр. Филарете — отце царя. В последние годы жизни, при игум. Петре (1612—1616), подвижник пользовался большим авторитетом в обители. В «Вкладных и кормовых книгах Борисоглебского монастыря» записано: «Лета 7123 (1615) ноября в 4 день дал Леонтий Безрукой вкладу 2 рубли да 3 фунта ладану, и за тот вклад постригли его в монастырь по Елинархову приказу» (Титов. 1881. C. 59).
Иринарх имел учеников, которые подражали его подвигу. Польский ротмистр Кирбицкий, рассказывая Сапеге о посещении Борисоглебского монастыря, сообщил, что нашел там «трех старцев скованных». В Месяцеслове келаря Троице-Сергиева монастыря Симона (Азарьина) перечислены ученики Иринарха: преподобные Пимен Ростовский, Иоаким Шартомский, Дионисий Переяславский, Корнилий Переяславский, прмч. Галактион Вологодский (в последнем случае под ученичеством подразумевалось, видимо, следование одной духовной традиции) и неизвестный затворник из Георгиевской пуст. на р. Клязьме. «Сии вси един образ имуще: железа тяжкая на себе ношаху и к стене прикованы бяху, пищею сухою питахуся, рыбы и масла, ни скоромному и мяхких яств не прикасахуся. И житие их Богу единому ведомо. Людие мнози к ним прихождаху, и житие их ублажаху, и ползу от них, сказывают, велию приимаху» (РГБ. МДА. № 201. Л. 335 об., сер. 50-х гг. XVII в.).
