Проповедь в понедельник 13-й седмицы по Пятидесятнице протоиерея Александра Глебова
Сентябрь 4th 2011 -
Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа.
Сегодня мы с вами слышали отрывок из третьей главы Евангелия от Марка. Начиная с 6-го стиха евангелист говорит о том, какая была реакция фарисеев на исцеление Спасителем сухорукого в субботу. Я не раз уже говорил, что значил для иудеев субботний покой, шаббат, и до какого абсурда эту идею покоя довели фарисеи. Кстати, это предупреждение и все нам – ведь любую евангельскую заповедь или церковную традицию можно истолковать так, что она станет не Божиим даром, а ярмом на шее. Так произошло с заповедью о субботнем покое в ее фарисейском истолковании. Я, например, у себя на приходе нередко сталкиваюсь с абсолютно бредовыми идеями, которые засели в головах некоторых наших прихожан и которые, как им кажется, являются правильным и более полным исполнением той или иной заповеди. А на самом деле, как сказал Христос, это «бремена неудобоносимые», когда человек усложняет жизнь себе и часто отравляет ее окружающим его людям, думая, что тем самым он исполняет что-то важное, приближающее его ко спасению. Все эти усилия оказываются бесплодными, а иногда и пагубными для человеческой веры. Все это, конечно, плоды вопиющей религиозной безграмотности и невежества, хотя, конечно, ментальный уровень паствы – это иногда почти зеркальное отражение уровня пастырей, и если сегодня в людях больше суеверий, чем веры, язычества, чем христианства, веры в чудо, а не веры в Бога, — то это, в первую очередь, претензии к нам, к пастырям. Значит, плохо учим. И это проблема сегодняшнего дня.
А возвращаясь к Евангелию, надо сказать, что в этот раз к традиционным недругам Христа – фарисеям присоединились еще и иродиане. Иродиане – это политическое движение, которое только несколько раз упоминается в Евангелии. Это была малочисленная и непопулярная в народе политическая партия, которая ставила своей целью воссоздание независимого Израильского государства, но во главе с одним из сыновей Ирода Великого. Отсюда их название – иродиане. Но Ирода Великого в народе очень не любили; показателен тот факт, что он, предчувствуя свою смерть, приказал в тот день, когда он умрет, убить самых уважаемых людей в Иерусалиме, чтобы хотя бы их смертью заставить жителей Иерусалима и всей Иудеи скорбеть и плакать. Он понимал, что его смерть обернется всенародным праздником и ликованием. Это, конечно, показывает, какими были взаимоотношения между царем Иродом Великим и его подданными. И все сыновья Ирода Великого, может быть, за исключением Филиппа, были не лучше своего отца, поэтому занять хоть сколько-нибудь заметное положение в иудейском обществе у партии иродиан шансов не было. Фарисеи и иродиане враждовали друг с другом, но в данном случае они выступают вместе, потому что они понимают, что дела Христа привлекают к Нему людей, Его известность, или, говоря сегодняшним языком, популярность в Палестине возрастает все больше и больше, а значит, популярность и фарисеев, и иродиан уменьшается. Поэтому, как это часто бывает в истории, общий опасный противник в лице Спасителя заставил фарисеев и иродиан на время забыть свою вражду и разногласия и «единым фронтом» выступить против Христа, Который в равной степени был опасен как тем, так и другим. Господь, дабы не усугублять конфликт, покидает Капернаум, Он идет к Галилейскому морю. За Ним следует множество народа; Христос учит их, исцеляет больных. И важную деталь подмечает евангелист: Христос запрещает исцеленным говорить о том, кто исцелил их. Почему? – а потому что чудо привлекает, и особенно чудо исцеления. Те, кто из наших радиослушателей прошел через горький опыт болезни, страданий, или тяжело болели их близкие, такие люди прекрасно понимают, на что готов пойти человек, для того, чтобы вернуть здоровье себе и близким себе людям. Перенести любую операцию, потратить все деньги, пойти к любому шарлатану, который пообещает исцеление – что угодно. Но все это тщетно. Только Бог по Своему всемогуществу и милости вернуть человеку тот дар, который он потерял – если, конечно, такое исцеление входит в Божественный план спасения, вечного спасения конкретного человека. Потому что о каждом из нас у Господа Свой замысел. Точнее, замысел-то один – спасти человека, но каждого Он ведет к этой цели по-разному, своими, непохожими, часто непредсказуемыми и непонятными нам путями. Вообще Христос часто в Евангелии запрещает исцеленным разглашать, что Он их исцелил. Потому что в таком случае народ пойдет за Ним уже в ожидании чуда, а не в порыве любви. А Господь ждет от нас любви, а не ожидания тех благ, которые Он может нам дать. Как Он сказал собравшейся вокруг Него толпе после насыщения пяти тысяч человек пятью хлебами: «Вы ищете Меня, потому что насытились». Чаще все люди именно так и рассматривают веру в Бога. Зачем надо в Бога верить, исполнять Его заповеди? – А для того, чтобы Он помог. А если Он не помогает, то какой тогда и смысл верить в Него, что это дает? А что вообще дает любовь к человеку? Вот давайте сами спросим себя – ведь каждый из нас кого-то любит, родителей, детей, мужа или жену. Так вот любим-то мы разве в ожидании что-то получить от того, кого мы любим, в житейском или меркантильном смысле? Нет. Любовь с расчетом выгоды, любовь за блага, любовь за деньги – это не любовь. Есть специальный термин, обозначающий такую «любовь» в кавычках, я не буду его произносить, но он всем хорошо известен. А подлинная, настоящая любовь ищет не то, что получить можно с объекта любви, а что ему дать. И эта любовь проявляется в жертвенности, в переживании, часто в страдании, а уж никак не в получении выгоды. И, конечно, любящий человек бывает счастлив тогда, когда его любовь взаимна. Вот эти, всем понятные, отношения между людьми можно в полной мере перенести на взаимоотношения Бога и человека. Господь любит нас, Его любовь проявляется везде и всегда. Иногда мы ее не замечаем, не ценим – как часто дети не ценят заботу о них родителей, воспринимая это как норму. Но в ответ Господь ждет то, что ждет каждый любящий человек – взаимности. Чтобы и мы любили Бога ради Бога, а не ради тех благ, которые эта любовь может нам принести. Аминь.
