Кураев: Собор на Крите не смог ни проблем решить, ни доброго слова сказать
Июнь 29th 2016 -
С. АНДРЕЕВСКАЯ: Да давно они разрабатывали, отец Андрей.
А. КУРАЕВ: Но на голосование вынесли в последний день – это тоже понятная политтехнологическая уловка. Не вчитываетесь, не вдумываетесь – проголосовали и скорее на каникулы, кстати, последние в вашей жизни.
С. АНДРЕЕВСКАЯ: Отец Андрей, куда нам теперь деться от той опасности, которая существует. Ведь я не против и не за этого пакета, потому что тут надо разбираться и, возможно, это меня лично тоже коснется, но когда среди нас ходят те, кто вербуют молодых людей в террористы, может быть, пусть какая-то часть людей попадёт на маховик этих ужесточений и законов, но тем самым будут спасены люди другие?
А. КУРАЕВ: Я думаю, что один из аргументов, которые могут использовать террористы, это то, что они показывают в их проповедях государство, в том числе наше государство, принимает такой какой-то монструозный облик, чудовищный. И здесь, в ответ на такого рода пропаганду, мы решили отрастить ещё парочку драконьих голов.
С. АНДРЕЕВСКАЯ: Да, так и есть.
А. КУРАЕВ: Мне кажется, если бы люди видели в государстве действительно систему защитника, того, кто защищает тебя, то было бы несколько иначе. Если бы сильнее была тема социального государства, и это было бы видно. Мне кажется, главная защита государства от такого рода экстремизма – это, например, уж простите, отказ от астрологии, оккультизма на федеральных каналах. Потому что зачем давать аргументы этим экстремистам – они показывают: вот, видишь, вот что это государство из Москвы тебе показывает.
С. АНДРЕЕВСКАЯ: Смотря с какой стороны это экстремизм.
А. КУРАЕВ: С исламской стороны – это грех. Это некая языческая мерзость – гороскопы и так далее.
С. АНДРЕЕВСКАЯ: Просто некоторые с Вами не согласятся, что язычество – это мерзость.
А. КУРАЕВ: Я говорю с мусульманской стороны. К сожалению, это так. То есть, мы хотим не просто запрещать – запретами ничего не добьешься, надо пробовать встать на позицию и посмотреть глазами того, с кем я веду эту сложную интригу. В чём его сильные стороны? Почему его бред, тем не менее, завораживает людей. Дело ведь не просто в наркотиках, наверное. Какие-то у него есть аргументы. Ты должен понять силу его аргументов, взвесить их.
С. АНДРЕЕВСКАЯ: Примем звонок. Здравствуйте! Как Вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте! Зовут Жан, я из Петербурга. Я неверующий человек, и мало того, неверующий мусульманин. Но в интернете, когда какие-то религиозные диспуты появляются, всегда встаю на сторону церкви, защищаю христиан, защищаю церковь, всегда стараюсь спорить именно с вашей стороны. И постоянно слышу у людей, у молодежи, которые позиционируют себя интеллектуалами, какую-то клюкву, одинаковые какие-то аргументы. Такое чувство, что существует некое внутреннее направление в интернете, где пропагандируется как можно больше против церкви, стараются её дискредитировать, опорочить, и одну и ту же клюкву людям, молодёжи в голову вколачивают. Вот мне интересно, существуют ли реально какие-то центры, которые направлены на то, чтобы максимально дискредитировать церковь и зачем это им нужно?
А. КУРАЕВ: Мой пропуск в здание ФСБ устарел, поэтому не могу с Вами поделиться конспирологическими данными.
С. АНДРЕЕВСКАЯ: Сейчас ещё двери там поменяли.
А. КУРАЕВ: Представляете себе какой-нибудь велосипед или что-нибудь такое, со смещённым центром тяжести. И вот поэтому так получается, что мы, во-первых, всегда верим легче дурным слухам, чем хорошим. Конечно, ведь речь идёт, когда мы говорим о Церкви, не просто о таблице умножения – все понимают, что если я скажу Церкви и Евангелию да – то я должен буду очень серьёзно изменить свою жизнь, я себя подставляю под суд Евангелия. Не соглашаться с Евангелием – это борзость. Всё-таки нужно иметь серьёзную решимость, мужество определённое, чтобы с этим согласиться. Поэтому гораздо легче сказать: «А все попы толстые. А все попы пьяные. А все они такие-сякие: хапуги, развратники и прочее». Вот такое тотальное обобщение. Я с Вами согласен: где-то это удивляет, когда открываешь какой-нибудь светский сайт, городской или какого-нибудь светского масс-медиа, и там появляется публикация, затрагивающая церковь, то действительно, 90% комментариев мгновенно выстраиваются в совершенно истерической тематике, интонации.
С. АНДРЕЕВСКАЯ: Так кто виноват в такой массовой реакции людей?
А. КУРАЕВ: Это, прежде всего, феномен антропологический. И здесь, я думаю, что для такого рода публичной реакции даже не нужно какого-то специального координирующего центра. Второе: есть, конечно, такая вещь, как некие вирусы, вирусные мемы. Конечно, легко запоминаются какие-то такие словечки — вроде бы ты уже в теме и тебе есть что сказать. И третье, конечно же, это вина самой нынешней церкви в том, что мы даём эти поводы, что не признаём того, что мы даём эти поводы. Вот это ещё более серьёзная вещь. Что одно дело грех, а другое дело — отказ осознать, оценить это как грех. Напротив, всяческое с нашей стороны идет выгораживание: да, епископы должны жить в роскоши, да, понимаете ли, наши деньги никому не дадим считать, и прочее... Так что, мы сами даём поводы и в итоге получаем. И вновь, и вновь говорю, с чего мы сегодня начали: даже когда у нас появляется площадка, и есть возможность что-то сказать, причём мы сами выбираем и интонацию, и формат речи, и содержание, и форму, а в итоге получается что-то радикально бесчеловечное и непонятное, как вот в этих документах Критского собора.
С. АНДРЕЕВСКАЯ: Как зовут Вас? Здравствуйте!
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте! Я регулярно езжу в районе Звенигорода, где висит баннер: помогите кто сколько может на восстановление храма. Как Вы вообще относитесь к бизнесу при церкви, потому что отцы-батюшки на «Гелендвагенах» ездят, которые за 4-5 миллионов рублей, а просят с людей пожертвования? А как так, на церкви, допустим, объявление висит: «Со своими свечками вход запрещён» и тому подобное?
А. КУРАЕВ: Первое: если кто-то просит пожертвование на строительство храма – это как раз отвечает на вопрос о том, что бизнесом церковь не занимается. Второе: про «Гелендвагены» — я слышал только один случай, что человек ездил и то он заявлял, что купил его до того, как стал монахом. Что касается того, что со свечами, приобретенными не в храме, входить не надо. Я с этим совершенно согласен, потому что свеча – это символ Вашей молитвы и Вашей жертвы. Когда-то, москвич, когда шёл в храм, сам эту свечку делал у себя дома, потому что у него свои были пчёлы, свой мёд, свой воск, но он к этой свечке, которую сам сделал, приклеивал копеечку. Свечка догорала – копеечка оставалась в храме на какое-то его содержание. Сейчас этого нет, получается, если Вы купили по дешёвке свечу где-то там, у метро у какой-нибудь цыганки или ещё где-то, Вы в храм принесли копоть. Потом храм за свои деньги от Вашей копоти должен будет избавляться, а Вы храму никак не помогли в его жизнедеятельности. Поэтому, я думаю, что это справедливо. Поймите, свеча за Вас молиться не будет. Неважно, где эта свеча куплена: в храме или в метро. Никакой магии церковь не признает. Свеча – это напоминание Вам, что Вы должны вот так жить, тянуться светом вверх, а светить окружающим – вот смысл свечи, при этом сжигать себя, и это некий образ жертвенности ради других. Если Вы не готовы даже на такую толику жертвенности – пожертвовать на какие-то приходские церковные проекты вот эти двадцать рублей – значит свечка, купленная дешевле, тем более не сработает.
С. АНДРЕЕВСКАЯ: Три минуты до конца программы. Запускаем голосование: вы согласны с отцом Андреем или нет?
Вы, наверное, тоже слышали, что Папа Римский после возвращения из Еревана сказал, что церковь римско-католическая должна попросить прощения у геев за прежнее отношение к ним. Помимо геев, надо попросить прощения у женщин, которые подвергались эксплуатации, у детей, которых эксплуатировали, вынуждая работать. В общем, церковь должна извиниться за то, что воздавала хвалу оружию. Как Вы воспринимаете такой призыв сегодня папы римского?
А. КУРАЕВ: Это не было ни заявлением, ни призывом папа римского. И это не было по возвращению из Армении. Всё неправда.
С. АНДРЕЕВСКАЯ: То есть агентство Reuters обманывает?
А. КУРАЕВ: Нет, не обманывает. Просто читать надо английский оригинал, а не пересказы. Папа возвращался из Еревана, на целый час вышел к журналистам из салона самолёта, и с ними просто общался, стоя в проходе между креслами. Ему задали вопрос по поводу отношения к этому расстрелу в Орландо, когда в гей-клубе несколько десятков людей были убиты. И вот в контексте этого вопроса надо понимать слова папы. Я полагаю, что это была проекция традиционного церковного принципа: «Люби грешника и ненавидь грех». Заместите слово «гомосексуалист» на слово «проститутка», например, или на Сонечку Мармеладову. То есть, осуждая ремесло Сонечки Мармеладовой, мы не имеем право сами её сжигать, избивать, обливать дерьмом её дверь. Вот поэтому одно дело считать гомосексуализм грехом, а другое дело, если священник науськивает своих прихожан на то, чтобы портить жизнь этим людям, унижать их, избивать или даже убивать – это грех. А такие случаи были в истории церкви, и поэтому папа говорит: вот за это, за отказ в человечности, отказ в том, что минимум человеческое достоинство видеть даже в этом ужасном грешнике – вот это противоречие нашим христианским принципам, и в этом мы должны каяться, а не потому, что пресса сегодня считает иначе, а потому что это искажение в нашем поведении наших собственных христианских этических установок. Так что, я думаю, никакой сенсации не произошло.
С. АНДРЕЕВСКАЯ: То есть, это не сенсация?
А. КУРАЕВ: Гомосексуализм по-прежнему католической церковью считается тяжелейшим грехом. А дальше различается, и папа это подчеркнул: одно дело, человек, который обуреваем такого рода комплексами, чувствами, мыслями, если он сам это переживает, как проблему, и приходит в церковь, то церковь должна принять его с этой проблемой и помочь ему решить.
С. АНДРЕЕВСКАЯ: Но как грех?
А. КУРАЕВ: А другое дело, если это активный практик, то это тяжелейший грех, и третье дело, если это ещё пропагандист этой мерзости. Вот тогда, действительно, для нас он становится совсем чужим.
С. АНДРЕЕВСКАЯ: Но грех же неотделим от грешника?
А. КУРАЕВ: А вот в этом смысл покаяния и духовной жизни. Попробуйте отделить одно от другого, тем более, вновь напомнил, и Папа это правильно сделал, извините, гомосексуализм – не единственный грех, известный современному человечеству. Есть много других, которые мы, даже не будучи причастными к первому, к сожалению, причастны к другим, которые, честно говоря, ничуть не лучше.
С. АНДРЕЕВСКАЯ: То есть Вы считаете, что после этого заявления ЛГБТ-сообщества всего мира они не будут использовать это в своих целях?
А. КУРАЕВ: Будут, обязательно. И публикация в Reuters это показала, как это дальше было подано и с какими акцентами. Информационная война ведётся, её никто не отменял.
С. АНДРЕЕВСКАЯ: Спасибо Вам большое. С Вами сегодня 59% наших слушателей, не с Вами – 41%.
Источник:Русская Служба Новостей
Метки: Вселенский Собор, Кураев, ЛГБТ, Папа Франциск
