Проповедь на Антипасху протоиерея Георгия Митрофанова
Апрель 30th 2011 -
Проповедь на Антипасху протоиерея Георгия Митрофанова
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Сегодняшний воскресный день, дорогие браться и сестры, называется Антипасхой, или же Фоминым воскресеньем. Есть нечто глубокое в том, что в этот воскресный день, который последует за Светлой Седмицей, за временем, когда мы просто праздновали, когда просто отдыхали от великопостных трудов, Церковь вновь грозно напоминает нам о необходимости подвигов веры.
И мы вспоминаем святого апостола Фому. К сожалению, память об этом святом апостоле на протяжении многих веков сохранявшаяся в церкви не всегда верно доносила до нас церковное понимание того, в чем же заключался смысл его исповедания веры во Христа.
Очень часто приходится слышать о том, что был такой Фома неверующий. И когда мы видим человека, который не очень глубоко верит в Бога, который не очень глубоко доверяет нам самим, мы называем его Фомой неверующим.
А между тем церковное понимание служения этого великого апостола является совсем иным. Да, действительно, святые апостолы «страха ради иудейска» затворились в горнице. Да, действительно, многие из них одолевались сомнением. И хотя их божественный Учитель, Господь наш Иисус Христос, обещал им Свое воскресение многие сомневались в этом.
Не было бы этих сомнений, не было бы и отречения их от Христа, оставления Христа, которое произошло во время Его крестных мук. Но сейчас они были все вместе и вновь возносили молитву о том, чтобы их божественный Учитель подал им хоть какой-то знак о Своем Воскресении.
И Спаситель явился им; так, как они не ожидали этого: Он явился в Своем преображенном воскресшем теле. В том самом теле, на котором оставались следы от гвоздей, которые зияли, как раны. И вместе с тем, в том самом теле, которое было уже преображено и не помешало Спасителю пройти сквозь стену горницы и явиться апостолам.
Страшно было представить, что им явился призрак, искушающий их. И Спаситель, видя их маловерие, и здесь, Он ведь очень хорошо понимал, как трудно уверовать в то великое откровение, которое Он являл Своим Воскресением, понимая их сомнения и в этот момент, Он разделил с ними их трапезу. И когда они увидели, что это не дух, а действительно их божественный Учитель, пришедший во плоти, то есть исполнивший до конца Свое обетование, они возрадовались.
Но с ними не было святого апостола Фомы. И когда он узнал, что произошло, он произнес опять-таки не какие-то великие апостольские слова, а простые человеческие слова о том, что он не уверует в воскресение Спасителя, если не вложит свои пальцы в раны на Его теле.
Просто по-человечески, казалось бы, он опять усомнился. Но сомневались и другие апостолы. В словах же апостола Фомы наряду с сомнением было и нечто иное. Было то, что знакомо наверное многим из нас, когда мы узнаем о какой-то чаемой нами радости и не можем поверить в нее до конца, не можем поверить в это великое счастье. Именно об этом и говорит святой апостол Фома. И то, что это было так, об этом свидетельствует Сам Спаситель.
Не случайно Он является сейчас именно для святого апостола Фомы, чтобы дать ему великую радость общения с Собой. Но не только для этого, но и для того, чтобы вверить еще одно великое откровение Своим ученикам. Ибо когда апостол Фома вложил руки в раны на теле Господа нашего Иисуса Христа, он произнес слова, которые не произносил ни один из апостолов за все то время. Он сказал: Господь мой и Бог мой.
И это было величайшим откровением, которое осознали, наконец, для самих себя апостолы. Вы должны отдавать себе отчет в том, что исповедуя веру во Христа как в Мессию, святые апостолы так и не дерзнули исповедовать веру во Христа как в Бога, как в Сына Божия. Да, но для человека этой эпохи понятие Бога и Сына Божия не были еще тождественны. Да, именно называемый неверующим, и даже неверным, святой апостол Фома впервые среди всех апостолов назвал Христа в полной мере Тем, Кем Он являлся, а именно: Богом.
И в этом заключался удивительный смысл, потому что Господь наш Иисус Христос, снисходя к маловерию и сомнению этого апостола, превратил его маловерие и сомнение в величайшее благовестие, в величайшее откровение для самих же апостолов, в откровение о том, что Господь Иисус Христос – не просто Сын Божий, но именно Господь Бог.
Не приходится сомневаться, что если бы каждый из нас явился свидетелем этого прихода Спасителя в Его преображенном воскресшем теле и вложил в Его раны свои персты, наверное бы он уверовал. Другое дело, что, уверовав во Христа, он бы мог потом вновь усомниться, ибо вера требует постоянного подвига. Но Спаситель говорит прежде всего для всех нас: блаженны невидевшие, но уверовавшие.
Да, конечно, наша вера несоизмерима с верой святых апостолов. Да, конечно, радость наша от праздника Святой Пасхи наверное не так велика, как велика была радость святых апостолов от воскресения Христова, от воскресения Того, Кто сидел с ними и разделял с ними трапезу. Хотя все то же самое происходит и с нами, ибо за каждой Божественной Литургией, а в особенности за Пасхальной Божественной Литургией Господь наш Иисус Христос действительно находится рядом с нами. Точно так же реально, как Он находился среди апостолов. Просто мы не видим Его. Но это наше невидение Христа отнюдь не отнимает от нас обязанности уверовать в Него, если мы христиане. И эта наша вера в невидимого Христа значима для Господа может быть не меньше, чем вера святых апостолов.
И вот наступает сейчас новая седмица. Радость Пасхального праздника как будто начинает меркнуть, значит мы еще более должны пристально обратиться на самих себя. Господь потребовал от нас испытания Великого Поста. Дал нам великую радость Святой Пасхи и Светлой Седмицы, а теперь Он от нас ожидает того, чего Он ожидал от апостолов: христианского служения, христианской жизни, христианского благовестия.
Через все сомнения, через все испытания мы должны пронести эту веру как пронесли ее апостолы. Все апостолы. И так называемый Фома неверный. А на самом деле святой апостол Фома, принявший мученическую смерть вместе с другими десятью апостолами.
И святой апостол и евангелист Иоанн Богослов, единственный не вкусивший мученической смерти, но вместе с тем знавший страшное откровение о судьбах человеческих и несший эту страшную весть о конце мира с великой любовью, какой не было ни у кого из апостолов.
У каждого из апостолов был свой дар. И каждый из нас обладает особым даром. Пусть же наши сомнения развеются так же, как развеялись сомнения Фомы. Пусть же наша вера будет такой же глубокой, как вера святого апостола Фомы, чтобы на Страшном Суде мы, подобно ему, встретив Господа, сказали: Господь мой и Бог мой. Аминь.
