Святой Алексий, митрополит Московский и всея России чудотворец
Февраль 24th 2011 -
ПОСТРОЕНИЕ МОНАСТЫРЕЙ: АНДРОНИКОВА, ЧУДОВА И ДРУГИХ
Успокоившись несколько от внешних неприятностей и тревог, святитель Алексий захотел исполнить обещание, данное им во время волнения на Черном море, бывшего, когда он возвращался из Константинополя. Он пришел однажды в пустынную обитель к преподобному Сергию и, после обычного благословения, во время беседы говорил игумену: «Возлюбленный, хочу попросить у тебя одного благодеяния, в котором не откажи, ради духовной любви твоей ко мне». Смиренный Сергий отвечал: «Ничто в обители нашей не возбранено тебе, владыко». — «Желательно мне, — сказал святитель, — чтобы ты отпустил одного из своих учеников для устроения монастыря, который, при помощи Божией, я намерен создать, во исполнение данного мной обета». И, рассказав о бывшем волнении и о данном обете, присовокупил: «Теперь удобное время исполнить обет, и я намерен устроить общежительный монастырь с церковью во имя Спаса нашего Иисуса Христа, Нерукотворенного Его Образа. Дай мне для этого дела ученика своего Андроника».
Преподобный Сергий с любовью отпустил Андроника, несмотря на то, что ученик этот был ему очень дорог. Митрополит дал Сергиеву монастырю достаточную милостыню, сделал угощение братии и, взяв с собой Андроника, отправился. Он нашел удобное для построения монастыря место в дремучем лесу близ города Москвы, на высоком берегу реки Яузы, там устроил благолепный храм во имя Спаса, украсил его и поставил в нем Нерукотворенный образ, вывезенный им из Царьграда, украшенный золотом. Устроив монастырь, святитель Алексий снабдил его всем необходимым и вручил управление блаженному Андронику. Преподобный Сергий приходил сам посетить ученика и посмотреть устроенные им монастырские здания; он одобрил избранное для этого место, благословил оное и помолился, говоря: «Господи, призри с небесе и виждь, и посети место сие, которое благоволил Ты, чтобы оно устроилось в похвалу святому имени Твоему». Обитель эта благодатью Божией существует и доселе, и по имени первого своего настоятеля, преподобного Андроника, именуется Спасо-Андрониковской.
После этого, некоторое время спустя, святитель Алексий отправился в Нижний Новгород, там построил каменную церковь во имя Благовещения Пресвятой Богородицы, и при ней также возобновил общежительный монастырь, который снабдил селами, рыбными ловлями и всякими потребами. Много жертвовал в этот монастырь еще князь нижегородский Борис Константинович, у которого владыка крестил сына Иоанна.
Благовещанский монастырь
Затем он отправился во Владимир, и здесь повелел устроить общежительную женскую обитель с церковью во имя равноапостольных царей Константина и матери его Елены. И эту обитель святитель снабдил всякими потребами.
В Москве устроена им женская обитель во имя Алексия, Человека Божия, имя которого носил святитель; первой игуменией этой обители была благочестивая старица Иулиания, которую некоторые почитают сестрой святителя.
Но особенное попечение имел угодник Божий о Чудове монастыре, устроенном им по особому откровению от Господа, за двенадцать лет до его преставления, в Кремле, на том месте, где прежде был ханский приезжий двор, и которое, как сказано, пожаловано было святителю царицей Тайдулой, в благодарность за полученное ею исцеление. Эту обитель он украсил святыми иконами, снабдил книгами и драгоценной утварью, даровал ей много сел, домов, озер, людей и вдобавок святое тело свое завещал предать погребению в ней. Братию для нее он призвал тоже из пустынной Лавры преподобного Сергия и из других подведомственных ему более строгих по подвижничеству монастырей, и устроил тут строгое общежитие. Преподобный Иосиф Волоколамский, говоря о русских подвижниках своего времени, пишет: «В Чудовом монастыре блаженный митрополит Алексий поместил старцев честных, которых испросил у святого Сергия, или из иных монастырей, бывших под его рукой, иночески духовно живших, так что многие приходили к ним, старые и юные, и пользовались их духовными советами, и по их наставлению отвергали мирской мятеж». Простирая свою заботу об этом монастыре за пределы своей жизни, он завещал духовному своему сыну, Великому князю Димитрию Иоанновичу, иметь о нем попечение и наблюдать, чтобы ничто из имущества этой обители не было отчуждаемо, но все, принадлежащее ей, охранялось бы под его надзором.
Кроме устроения обителей, святой Алексий употреблял много средств на упокоение нищих и вспомоществование нуждающимся, не только своей родной земли, но и приходящим из дальних стран. Восточные епископы и иноки, приходившие в Москву за помощью, находили здесь радушный прием и богатую милостыню. Так, пришли однажды из Иерусалима два митрополита: Герман Иерусалимский и Марко Синайский, и просили вспомоществования на уплату обременительных долгов, сделанных ими под влиянием тяжкого ига сарацин, которые требовали больших уплат за свободу богослужения. Великий князь Димитрий Иоаннович и блаженный Алексий утешили их, каждого из них снабдили достаточной милостыней и отпустили домой.
УЧАСТИЕ В ГОСУДАРСТВЕННЫХ ДЕЛАХ
Заботясь постоянно об управлении церковными делами и поставляя всюду по местам епископов и священников, святитель Алексий в то же время был и душой всех государственных дел, так что ни одно из них не совершалось без него. Он примирял между собой ссорящихся князей, непокорных старался подчинить влиянию Великого князя Московского, обязывая их к этому клятвой и крестным целованием; изменявших этой клятве и переходивших на сторону врагов Великого князя и воевавших против него предавали церковному отлучению, как врагов отечества и Церкви, а которые переходили на сторону Великого князя, тех разрешал от обязательств и неразумных клятв, данных ими князю Литовскому. Тот негодовал, писал жалобы на святого к Патриарху, в Константинополь, требуя себе для Литвы другого митрополита; но Патриарх понимал истинное положение дел, знал святость намерений святителя Алексия и мудрое его управление, а потому писал к князьям, подвергшимся отлучению, что и он не разрешит их, пока они не сознают своей вины и не смирятся пред митрополитом. Таким образом, святой Алексий был не только столпом православия Русской Церкви, но и оплотом державы только что возникавшего Московского царства. Плодом его благотворного влияния явилось то единодушие русских князей, которое вскоре после смерти святителя дало возможность Димитрию Иоанновичу смело выступить против грозных сил Мамая и одержать над ними победу.
ПРЕДЛОЖЕНИЕ МИТРОПОЛИЧЬЕЙ КАФЕДРЫ ПРЕПОДОБНОМУ СЕРГИЮ
Достигнув глубокой старости и чувствуя себя изнемогающим в силах, святитель вознамерился еще при жизни назначить себе преемника. Однажды он призвал к себе преподобного Сергия, игумена Радонежского, и, беседуя с ним, взял свой крест с параманом, украшенный золотом и бисером, и предложил его в дар святому Сергию. Тот со смирением поклонился святителю, говоря: «Прости, владыко святый! От юности я не был златоносцем, а в старости тем более желаю пребывать в нищете». — «Знаю, чадо, что ты это исполнишь, — говорил ему архиерей, — но теперь окажи послушание и прими даруемое тебе мною благословение». И надев на него крест своими руками, святитель потом сказал ему: «Знаешь ли, преподобнейший, зачем я призвал тебя, и что хочу о тебе устроить? Вот я управлял врученной мне Богом Русской митрополией, сколько самому Богу было угодно; теперь же вижу себя приближающимся к исходу, только не знаю дня своей кончины, и желательно мне еще при жизни найти человека, могущего после меня пасти стадо Христово; но о всех недоумеваю: тебя только одного я избрал, как могущего достойно править слово истины. Знаю наверно, что и все тебя желают и требуют. Сначала будешь произведен в сан епископский, а после моего преставления займешь мое место». Услышав это, преподобный Сергий отвечал: «Прости меня, владыко святый! Выше моей меры то, что ты мне предлагаешь. Кто я, грешный и худший всех людей! Прошу тебя, владыко, если не хочешь отогнать от себя моей худости, то не говори более об этом, ни мне, ни другим, потому что никто не может найти во мне согласие на это». Святой Алексий, видя его непреклонность, не стал более говорить ему об этом, опасаясь, чтобы преподобный не удалился куда-либо в глубокую пустыню, и мир не лишился бы такого светильника. Утешив его духовной беседой, он отпустил его с миром в свой монастырь.
Около этого времени (в 1376 г.) прибыл из Константинополя митрополит Киприан, родом серб, муж учительный, весьма сведущий в Писании, а главное — духовный (так говорится о святителе Киприане в Степенной книге, и таким знает его вся Русская Церковь, почитающая его в лике святых), которого Патриарх Филофей поставил на русскую митрополию еще при жизни блаженного Алексия. Причиной этого было настоятельное требование со стороны литовских и галицких князей для своих областей отдельного митрополита, с угрозой, в противном случае, пригласить католическое духовенство. Патриарх, находя себя вынужденным сделать им эту уступку, хотя бы на время, писал об этом святителю Алексию, предлагая на его рассуждение: как поступил бы он сам на его месте? Впрочем, Киприан при жизни святителя Алексия должен был довольствоваться литовскими областями, а по смерти его назначался митрополитом всея России. Мера эта, удовлетворяя настоянию литовских князей, в то же время ограждала Русскую Церковь от разделения, сохраняя ее единство. Не видно, чтобы святой Алексий был против этой меры. Но Великий князь Димитрий Иоаннович остался недоволен назначением Киприана и не принял его, а послал сказать: «У нас есть митрополит Алексий; а ты как дерзнул без нашего согласия ставиться на место живого митрополита?» Киприан принужден был оставаться в Киеве до кончины святителя Алексия, а по кончине его, хотя и не сразу, сделался достойным преемником его престола.
Великий князь, недовольный назначением Киприана, хотел сам подготовить преемника престарелому святителю. В Коломне, его удельном городе, был священник, по прозванию Митяй, видной наружности, человек начитанный и речистый, приятный в беседе и сведущий во внешних делах. По всем этим наружным качествам он очень нравился Великому князю, который и взял его в Москву, назначил своим печатником, а по принятии им, согласно желанию князя, монашества с именем Михаила, определил его архимандритом Спасского монастыря, что на княжеском дворе, и избрал своим духовником. Это было за два года до кончины святителя. Этого-то Митяя готовил Великий князь в преемника святителю Алексию и просил блаженного, как сам лично, так и чрез своих бояр, благословить Митяя после себя на престол. Но митрополит отвечал, что Михаил еще новоначальный инок, и потому легко может попасть в сети врага рода человеческого. Не довольствуясь этим отказом, Димитрий Иоаннович продолжал ходатайствовать за своего любимца и прислал двоюродного брата своего князя Владимира Андреевича с прежней просьбой. Но святой не преклонился и на эту просьбу, а отвечал в духе пророческом: «Если даст ему Бог и Пречистая Богородица и святый вселенский собор, то пусть будет, — а я не вправе благословить его».
После кончины святого этот любимец князя вступил в управление митрополией и дерзнул без посвящения надеть на себя архиерейскую мантию и белый клобук. Он намеревался принять посвящение от русских архиереев, послушных воле Великого князя, без согласия Патриарха, вопреки существовавшему изначально обычаю, чтобы митрополит Всероссийский был поставляем Константинопольским Патриархом. Когда же некоторые ревнители церковных уставов воспротивились затеям Митяя, то он вынужден был отправиться для посвящения в Царьград. Но ему не суждено было видеть эту столицу: гордый и надменный, он угрожал, после возвращения своего, подвергнуть опале противников своих, в числе которых предполагал и преподобного Сергия, которому грозил разорением его обители. Но святой провидел, что угрозы его не сбудутся, и предсказал, говоря: «Михаил, хвалящийся на нас и на святое место сие, не получит желаемого, и Царьграда не увидит, потому что побежден гордостью». Так и случилось: не доезжая до Константинополя, он вдруг заболел и умер на корабле. Вместо него принял посвящение от Патриарха один из сопутствовавших Митяю, архимандрит Пимен. Но Великий князь не принял его, а вызвал из Киева Киприана.
