Святитель Филарет, митрополит Московский и Коломенский
Октябрь 17th 2014 -
Память 19 ноября/ 2 декабря; 5 / 18 октября (Московских святителей)
Митрополит Московский и Коломенский Филарет (Дроздов), без сомнения, является крупнейшим деятелем в истории Русской Церкви ХIХ столетия.
Соединив в себе качества церковного иерарха и ученого богослова, государственного мужа и подвижника благочестия, проповедника и поэта, он был одним из тех людей, которые избраны самим Богом к миссии высшего духовного водительства. Филарет Московский прожил долгую жизнь (1782—1867). «Буквально от покоренья Крыма и до великих реформ». Только на Московской кафедре его служение протекало почти полвека (с 1821 по 1867 год), а авторитет к концу жизни был таков, что современники именовали его Митрополитом Всероссийским, «природным Патриархом» Русской Церкви.
Время правления Николая I называют николаевской эпохой в русской истории, историк Церкви со своей стороны вправе назвать тот же период, включая и последующие годы вплоть до кончины в 1867 году митрополита Филарета эпохой филаретовской. Святитель Филарет Дроздов стоял в центре церковно-политических событий. Говоря от имени Церкви о проблемах Церкви и государства, он, насколько это позволяли обстоятельства, формулировал свою позицию и предлагал решения. И они были всегда столь основательны, что не считаться в церковной политике с авторитетным мнением этой могучей личности было попросту нельзя. Жизнь митрополита Филарета можно с полной уверенностью назвать священной эпопеей, ибо она действительно была таковой, как по гармонической стройности пройденного пути, так и по почти неимоверному количеству свершенных дел.
Родился святитель Филарет (в миру Василий Михайлович Дроздов) в 1782 году в семье диакона (впоследствии священника) из древнего подмосковного города Коломны. Первоначальное образование Василий получил в Коломенской Духовной семинарии, куда был отдан в 1791 году. И уже тогда десяти-одиннадцатилетний отрок, выполняя церковное послушание в качестве воспитанника духовной школы, не только пел на клиросе, но и научился понимать духовную музыку, ощущая силу ее воздействия на душу человека. Духовная лира глубоко запала в чувства будущего митрополита, что он не оставлял ее и в старости.
Восемь лет проучился Василий Михайлович в Коломенской семинарии. Но в 1799 году указом императора Павла I Коломенская епархия была упразднена, а семинария — переведена в Тулу. Ученикам было дозволено завершить образование в духовных школах Московской епархии. По совету отца семнадцатилетний Василий Дроздов направил свои стопы в Троицкую семинарию под покров преподобного Сергия Радонежского. Так в 1800 году будущий святитель перешел в философский класс Троицкой семинарии. Исключительные, в том числе и поэтические, дарования Василия в полной мере раскрылись в Лаврской школе. И уже в 1801 году он написал четверостишие по-гречески в честь митрополита Московского Платона и тем обратил на себя внимание как самого владыки, так и учителей. Вот как этот стих читается по-русски:
Пой в песнях великих героев, Омир!
Дела же Платона ты петь не дерзай;
Поэты наклонны и правду превысить —
А как превозвысить деянья отца?
По прошествии короткого времени учебного курса ученик Лаврской семинарии Василий Дроздов был оставлен при ней уже учителем поэзии (1803), заслужив от ректора архимандрита Евграфа следующую рекомендацию: «Отлично остр, прилежен и успешен». Сам Митрополит Платон отметил Василия, теперь уже молодого учителя, оценив в нем педагогическое и проповедническое дарование, побудил к принятию монашества (постриг, с именем в честь святого праведного Филарета Милостивого, состоялся 16 ноября 1808 года в Сергиевской трапезной церкви Лавры) и сам рукоположил во иеродиакона (21 ноября того же года, в Свято-Духовской церкви). Отныне молодому иноку всю дальнейшую жизнь предстояло сочетать подвиг внутренний с общественным служением. И уже в 1809 году иеродиакон Филарет был вызван из тихого лаврского приюта в северную столицу. В день Пасхи 1809 года иеродиакон Филарет был рукоположен во иеромонаха митрополитом Новгородским и Санкт-Петербургским Амвросием (Подобедовым), и назначен инспектором и преподавателем философии Петербургской духовной семинарии. В 1810 году Филарет уже профессор богословия, церковной истории и археологии, в 1811 году возведен в сан архимандрита, а в 1812 году назначен ректором Санкт-Петербургской Духовной Академии, в каковой должности и оставался до 1819 года. Как справедливо указывает прот. Г. Флоровский, архимандрит Филарет «выдвинулся, прежде всего, своим усердием и отличием в проповедании слова Божия, своими назидательными и красноречивыми поучениями об истинах веры». Это было всегда живое слово и мыслящее слово, вдохновенное размышление вслух. Проповедь у Филарета всегда была благовестием, никогда не бывала только красноречием.
Весьма интенсивной была в годы пребывания в Петербурге учебно-педагогическая деятельность архимандрита Филарета. За несколько лет ему пришлось прочесть и обработать почти полный курс богословских наук. «В истории русского богословия в новое время Филарет Московский был первым, для кого богословие стало вновь задачею жизни, непреложной ступенью духовного подвига и делания. Филарет не только богословствовал — он жил, богословствуя». По отзывам студентов, он был профессором блестящим и вдохновенным. Речь у Филарета была внятная, говорил остро, высоко, премудро; свободно делал изъяснения Священною Писания. Как бы все лилось из уст его. Привлекал учеников так к слушанию себя, что когда часы кончались ему преподавать, всегда оставалось великое усердие слушать его еще более и более. Всем казалось истинно приятно, совершенно его учение. Все это доказывало, что он много занимался богословскими науками. Тогда же вышли три первые книги архимандрита Филарета, составленные из лекций, читанных студентам Академии в продолжение нескольких лет: «Начертание церковно-библейской истории», «Записки на книгу Бытия» и «Опыт объяснения псалма 67». Труды эти (особенно последние два) замечательны в том отношении, что, с одной стороны, представляют собой первые опыты русской аскезы на один из труднейших для истолкования псалмов, да и на целую книгу Ветхого Завета, а с другой — дают возможность наглядно видеть, как изучалось Священное Писание в Духовных академиях начала ХIХ века.
Нельзя не упомянуть о еще одном важном труде, осуществленном архимандритом Филаретом в бытность его ректором Академии. В августе 1814 года последовал указ Императора Александра I Святейшему Синоду об установлении 25 декабря благодарственного празднества за избавление «Церкви и Державы Российской от нашествия галлов и с ними дванадесяти язык». Митрополит Амвросий поручил архимандриту Филарету составить особый чин молебствия в этот день, что последним и было выполнено. К 1817 году чин был утвержден и разослан по церквам для совершения по нему молебствия в день Рождества Христова. Это был первый литургический труд архимандрита Филарета, принятый в употребление Российской Церковью.
Неутомимые духовные подвиги молодого пастыря, были достойно оценены Матерью Церковью. В 1817 году священноначалие благословило его на путь высокого архиерейского служения. Имя святителя Филарета стало широко известно по всей России, авторитет его в глазах как простого народа, так и церковных иерархов вырос необычайно. И в июне 1821 года Синод единогласно избрал архиепископа Филарета на освободившуюся Московскую кафедру. Так в жизни святителя Филарета открылась целая страница его деятельности, полная скорбей и радостей, а в истории всей православной России началась новая эпоха — эпоха филаретовская.
В первые два десятилетия ХIХ века святитель Филарет особенно много потрудился на богословской ниве. В 1814 году, будучи тогда ректором Академии, по поручению Комиссии духовных училищ, он составил подробное «Обозрение богословских наук», в котором представил первый опыт стройной систематизации и взаимного соотношения главных отраслей богословия. Своими собственными трудами он занял выдающееся место в истории русского богословия. Жизненность и всеохватность, глубина богословского созерцания и образцовая точность изложения характеризуют все его произведения. Из них наиболее известны «Изложение разностей между Восточной и Западной Церковью в учении веры» (1811), «Разговоры между испытующим и уверенным о православии Восточной Греко-Российской Церкви» — против католиков (1813). Особенно выделяются «Краткий» и «Пространный» катехизисы, которые, соединив с глубиной и строгостью богословия простоту и доступность для всех, до сих пор служат и учебной книгой Церкви, и правилом веры, и свидетельством нашего исповедания перед инославными. Однако главное богословское наследие святителя содержится в его вдохновенных богослужебных «Словах и речах», проникнутых подлинно святоотеческим духом.
В.О. Ключевский писал о митрополите Филарете: «...Его мысль не лишена была смелости, но он не считал смелость доблестию мысли. Истину он не любил открывать вдруг, чтобы ее неожиданное появление не смутило ума или не внушило ему надменной уверенности, что пытливому уму легко найти ее». Когда мысль многих была искушаема то мечтательным мистицизмом, то духовным формализмом, достойным разве римского католицизма, то, наконец, рабски мелочным обскурантизмом, свойственным только духу иудейства, митрополит Филарет сохранил независимость ума, держащегося во всем Царя истины — Христа. Святитель Московский ставит великую задачу для нравственного развития русского духа и всей национальной жизни: чтобы ум, взвесив свои силы и средства, и осознав их недостаточность для действительного и совершенного овладения истиной и добром, а, с другой стороны, испытав и узнав всеобъемлющую истину именно во Христе, сумел вполне отдаться «в благородный плен веры».
Проповедь митрополит Филарет считал неотъемлемой обязанностью епископа, и всякий раз, когда призывал к тому случай, святитель проповедовал. Слава проповеднического дара была постоянным спутником его служения, предваряя славу на всех других поприщах. Филарет-проповедник выступает среди современных представителей общественной мысли вровень с ними, но если они исследуют нижний срез бытия на уровне естественных или социальных явлений, то московский святитель раскрывает духовные основы и начала жизни. Его испытующая мысль поднимается выше плоскости философских идей и понятий времени, она на них не опирается и с ними не борется. Она стремится, но мере возможности, постигнуть начала и священнотаинственные факты, о которых возвещает Божественное Откровение, и в своих изысканиях желает опираться исключительно на боговдохновенные слова Священного Писания в его церковном святоотеческом истолковании. Не даром утвердилось за Филаретом Московским название «Филарета Мудрого». Поистине, он вполне заслужил имя учителя Церкви не только московской, но и русской, не только русской, но и вселенской. И действительно, «еще при жизни Московского Святителя по значению его в Церкви Православной его можно назвать вселенским Архипастырем».
По свидетельству архиепископа Филарета (Гумилевского), все проповеди святителя «писаны за один раз, в несколько часов». В области литературного стиля митрополит Филарет делает в проповеди такой же огромный шаг вперед, как Карамзин в литературе светской. Между стилем Филарета и стилем его учителя митрополита Платона такая же огромная разница, как между стилем Карамзина и стилем его предшественников в истории литературы. Но главное заключается в том, что блестящие литературные достоинства проповеди не препятствуют ей достигать удивительной гармонии формы и содержания, как внутри себя самой, так и по отношению к библейскому тексту. По точной характеристике И.С. Аксакова, проповедническое слово Филарета было неподражаемое художественное важное слово, то глубоко проникавшее в тайны Богопознания, то строгой и мощной красотой одевавшее разум Божественных истин, ибо «нет другого равнозначительного, и даже менее значительного, но всенародного имени».
Но помимо проповедей и иных творений есть еще один прекрасный памятник соучастия великого пастыря и в деле российской словесности. Речь идет о стихотворной переписке митрополита Филарета и А.С. Пушкина. В мае 1828 года, находясь в состоянии некоей внутренней безотрадности, Пушкин написал известные стансы: «Дар напрасный, дар случайный». Святитель Московский, высоко ценивший талант поэта, увидел в этих стихах «стон потерявшейся души, ропот самопожирающего отчаяния» и, как духовный врач, отвечал ободряющим посланием, взяв и сам в руки поэтическую лиру:
Не напрасно, не случайно
Жизнь от Бога мне дана,
Не без воли Бога тайной
И на казнь осуждена.
Сам я своенравной властью
Зло из темных бездн воззвал,
Сам наполнил душу страстью,
Ум сомненьем взволновал.
Вспомнись мне, забвенный мною,
Просияй сквозь сумрак дум,
И созиждется Тобою
Сердце чисто, светлый ум.
Это вдохновенное молитвенное излияние за страждущего мрачными думами поэта (как бы от лица пиита) есть живое выражение потребностей души, еще не вошедшей в забытый ею живительный свет Христов и потому мучимой мраком недоумений и заблуждений, и одновременно указание, где главный источник исцеления. Пушкин это понял. Умиленный и образумленный, он с любовью и признательностью отозвался своему целителю стихотворением «В часы забав иль праздной скуки...»:
...И ныне с высоты духовной
Мне руку простираешь ты,
И силой кроткой и любовной
Смиряешь буйные мечты.
Твоим огнем душа палима,
Отвергла мрак земных сует,
И внемлет арфе Серафима
В священном ужасе поэт.*
Приведенная стихотворная переписка, может быть, самый яркий, но отнюдь не единственный пример прямого или косвенного воздействия митрополита Филарета на отечественную словесность. Еще в бытность ректором Петербургской академии он выступил посредником между Г.Р. Державиным и духовной цензурой. Последняя отказывалась разрешить публикацию стихотворения Державина «Христос» без значительных переделок. Поэт не согласился. Тогда примирителем выступил архимандрит Филарет, найдя выход в том, чтобы печатать стихотворение, снабдив его в примечаниях ссылками на Ветхий и Новый Завет.
В творчестве А.С. Пушкина, есть, по крайней мере, еще один случай, когда красноречие святителя вновь вдохновило поэта. 29 сентября 1830 года на паперти Успенского собора митрополит Филарет произнес слово, обращенное к приехавшему в холерную Москву Николаю I: «Благочестивый Государь! Цари обыкновенно любят являться Царями славы, чтобы окружать себя блеском торжественности, чтобы принимать почести. Ты являешься ныне среди нас как Царь подвигов, чтобы опасности с народом Твоим разделять, чтобы трудности препобеждать. Такое Царское дело выше славы человеческой, поелику основано на добродетели христианской. Царь Небесный провидит сию жертву сердца Твоего, и милосердно хранит Тебя, и долготерпеливо щадит нас. С Крестом сретаем Тебя, Государь, да идет с Тобою воскресение и жизнь».
Речь Московского архипастыря предопределила исходную смысловую посылку пушкинского стихотворения «Герой» — противостояние славы человеческой и утверждаемой во Христе Славы Божией, она же объясняет обилие литургических мотивов, пронизывающих стихотворение. Вот лишь отрывок из него:
Одров я вижу длинный строй,
Лежит на каждом труп живой,
Клеймленный мощною чумою,
Царицею болезней... Он,
Не бранной смертью окружен,
Нахмурясь ходит меж одрами
И хладно руку жмет чуме
И в погибающем уме
Рождает бодрость... Небесами
Клянусь: кто жизнию своей
Играл пред сумрачным недугом,
Чтоб ободрить угасший взор,
Клянусь, тот будет Небу другом,
Каков бы ни был приговор
Земли слепой...
Отдельного обстоятельного разговора заслуживает вопрос о влиянии митрополита Филарета на позднее творчество Н.В. Гоголя. Здесь нужно отметить то, что сам жанр «Выбранных мест из переписки с друзьями», жанр, по сути дела, проповеди, одним из самых своих выдающихся представителей в гоголевскую эпоху имел именно митрополита Филарета. Глубоко симптоматичен и тот факт, что в особой тетради, в которую в 1844 году Гоголь стал делать регулярные выписки из творений святых отцов и сочинений современных ему духовных писателей, немалое место отведено отрывкам из слов Московского святителя.
Сам митрополит Филарет взял на себя труд ознакомиться с «Выбранными местами...» и дал им достаточно доброжелательную оценку, отметив, что хотя Гоголь во многом и заблуждается, но надо радоваться его христианскому направлению.
Неизгладимым остался образ митрополита Филарета в памяти Ф.И. Тютчева: «Маленький, хрупкий, сведенный к простейшему выражению своего физического существа, но с глазами полными жизни и ума, он непобедимой высшей силой господствовал надо всем, что происходило вокруг него. Пред своим апофеозом он оставался совершенством простоты и естественности; казалось, что он принимает все эти почести только затем, чтобы передать их кому-то другому, чьим случайным представителем он теперь является. Это было прекрасно! Воистину то был праздник духа».
Таким предстает для нас образ великого Московского святителя, стяжавшего своим непоколебимым подвигом благочестия и остроты ума любовь и уважение многих его современников. Святитель Московский Филарет воплощал в себе образ «пастыря доброго», объединявшего всех любовью, верой, состраданием и человеколюбием. Он явился для Русской Церкви в один из самых сложных и трудных для ее судеб период. Время митрополита Филарета приходится на самый апогей Синодального периода, сильным эхом отразившееся на судьбах всего российского организма. Но и в обстановке александровской мистики и николаевского консерватизма святитель Филарет всегда находил силы, чтобы разогнать тучи, чтобы живым словом проповеди и деятельным отважным поступком защитить идеалы Православия, восстать против порока властей и самодурства чиновников.
Мы можем сделать вывод, что митрополит Филарет известен как выдающийся иерарх русского, всеправославного и вселенского значения, крупнейший ученый и знаток всеобщего православного богословия, всеобщей церковной истории и канонов Церкви, виднейший проповедник своего времени. С именем митрополита Филарета связано много важных событий в истории Русской Церкви и Российского государства XIX века. Митрополит Филарет оставил после себя более 200 опубликованных произведений по многим вопросам богословской науки, русской и всеобщей церковной истории, изъяснению канонов Церкви, проповеди, государственному законодательству и другим отраслям знания.
Его преподавательская и научная деятельность была достойно отмечена современниками: В 1813 году император Александр наградил его орденом святого Владимира. А уже в 1823 году Филарет получил орден св. Александра Невского при рескрипте (2-го июля 1823 г.) «за назидательные труды в поучение пастве и начертание по духу православной восточной церкви и в разуме евангельской истины катехизиса, одобренной св. Синодом». Святитель Филарет за свои труды был избран: почетным членом Академии Наук (13 декабря 1827 г.), ординарным академиком Академии Наук по отделению русского языка и словесности (19 октября 1841 г.). В 1848 году император Николай наградил, по его выражению «мудрого Филарета», высшей наградой Российской империи — орденом св. Андрея Первозванного, а в 1850 году панагией с бриллиантами.
О даре живого и целительного слова святителя можно судить по изданным еще при его жизни пяти томам слов и речей, а также по многим другим изданиям, как правило, посвященным его, отмеченным особой благодатью, проповедям. Думается, что в отношении языка святителя Филарета более бы подошло не слово «красота», но «роскошь», как выражение его надутилитарности, превыспренности. Подобно тому, как прекрасны и в то же время не утилитарны священнические облачения, как превышает функциональность или полезность красота храмов. И поэтому неизмерима наша благодарность современникам святителя, в том числе из представителей духовенства, оценившим и с любовью сохранившим для нас его творения.
К его мудрому слову прислушивались императоры и князья, министры и губернаторы, поэты и писатели. Верующий народ почитал митрополита Филарета как замечательного пастыря, милосердного и сострадательного к нуждам и бедам ближних.
В 1994 году на Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви, учитывая духовные подвиги, понесенные труды во благо Церкви и Отечества, праведную жизнь, и всемерную помощь людям митрополит Московский и Коломенский Филарет (Дроздов) был причислен Русской Православной Церковью к лику святых. Мощи его почивают в Троице-Сергиевой Лавре.
Мельков А.С. Коломенская Духовная Семинария
Тропа́рь, глас 4:
Ду́ха Свята́го благода́ть стяжа́в, / богому́дре святи́телю Филаре́те, / и́стину и пра́вду ра́зумом просвеще́нным лю́дем пропове́дал еси́, / мир и ми́лость се́рдцем умиле́нным стра́ждущим яви́л еси́, / я́ко учи́тель ве́ры и страж неусы́пный / па́ству Росси́йскую жезло́м пра́вости сохрани́л еси́. / Сего́ ра́ди ко Христу́ Бо́гу дерзнове́ние име́я, / моли́ дарова́ти Це́ркве утвержде́ние, // лю́дем и душа́м на́шим спасе́ние.
Конда́к, глас 2:
Я́ко и́стинный подража́тель преподо́бнаго Се́ргия, / доброде́тель измла́да возлюби́л еси́, / богоблаже́нне Филаре́те. / Я́ко па́стырь пра́ведный и испове́дник непоро́чный, / по святе́м преставле́нии от безбо́жных поруга́ние и поноше́ния прия́л еси́, / Бог же зна́меньми и чудесы́ тя просла́ви // и засту́пника Це́ркве на́шея яви́.
