Преподобный Илия Муромец, Печерский
Декабрь 31st 2014 -
Память 19 декабря/ 01 января
(† 1188 ?), Илия Муромец преподобный Киево-Печерский (пам. 19 дек., во 2-ю неделю Великого поста — в Соборе всех Киево-Печерских преподобных отцов, 28 сент. — в Соборе Киево-Печерских преподобных отцов, в Ближних пещерах почивающих, 23 июня — в Соборе Владимирских святых, 10 июня — в Соборе Рязанских святых).
Образ Ильи Муромца в фольклоре
Илья Муромец- главный герой русского героического эпоса — былин, записанных в XVIII-XX вв. в основном в Олонецкой и Архангельской губерниях и в Сибири. Наиболее ранние упоминания о богатыре «Илье (Jlias) русском» содержатся в немецких рыцарских поэмах, зафиксированных в XIII в. В записанной в середине XIII в. северонем. «Тидрек-саге», посвященной одному из главных героев немецкого героического эпоса Дитриху Бернскому (его прототипом является остгот. кор. Теодорих Великий, завоеватель Италии (ум. в 526)), названы сидящий в Новгороде правитель Руси Гернит и рожденный от наложницы его сын Илья — «великий властитель и сильный рыцарь». В сражении с гуннами Илья побеждает дядю Дитриха Гильдебранда. В южнонемецкой поэме ломбардского цикла «Ортнит», записанной в 20-х гг. XIII в., Илья из Руси — дядя по матери Ортнита, правящего в Гарде в Ломбардии, помогает добыть ему невесту (Веселовский А. Н. Русские и вильтины в саге о Тидреке Бернском (Веронском). СПб., 1906. С. 137, 140, 166). Эти сведения имеют мало общего с образом Ильи Муромца русских былин, обнаруживая связь скорее с древнерусскими преданиями о князе Владимире, Добрыне или Вольге Всеславиче.
В отличие от других былинных героев — Алеши Поповича и Добрыни — Илья Муромец не упоминается в летописях. В 1-й половине XV в. в летописи получило отражение предание о гибели русских богатырей в битве на Калке, послужившее прообразом для былины. Главным героем этого предания выступает ростовский «храбр» Александр (Алеша) Попович, которыйрый собирает богатырей для защиты Киева от татар. О богатырях кн. Владимира повествует ст. «О начальстве Рускыа земля» из сб. Кирилло-Белозерского монастыря 1568 г. (по мнению А. И. Соболевского, она написана в нач. XVI в. на белорус. землях): «И быша у князя Владимера храбрии вои мнози во граде Киеве, и начаша избивати силы великыа половецкиа под городом под Кыевом; и оттоле начаша боятися цари ординскиа. У князя Володимера было храбрых богатыров много, и начат их посылати по всем градом и странам» (Соболевский. С. 18). В белорусских народных песнях кон. XV — нач. XVI в. упоминаются богатыри кн. Владимира, избивавшие «силы великия половецкия» под Киевом. Никоновский летописный свод (ПСРЛ. Т. 9. С. 68) и Житие кн. Владимира по списку Четьих-Миней свящ. Иоанна Милютина (ГИМ. Син. № 807. Л. 916 об.) содержат схожие рассказы о богатырях Владимира и их подвигах. В Никоновской летописи названы Александр Попович, рагдай удалой, Ян Усмошвец, Малвред Сильный, андрих Добрянков. Илья Муромец не упоминается. Перечень богатырей без Ильи Муромца включен в 65-ю гл. 1-й грани «Книги Степенной царского родословия»(60-е гг. XVI в.) «О храбрых мужех»: Ян Усмошвец, Рагдай, Александр «рекомый Попович», Маловред, Андрих Добрянков «и инии мнози» (Степенная книга. 2007. Т. 1. С. 323; кн. Владимир сравнивается с царем Давидом, имевшим 37 «храбрых мужей»). Возможно, Степенная книга стала основой для перечней богатырей, которые встречаются в рус. рукописях XVIII-XIX вв., содержащих тексты фольклорного характера. По-видимому, в XVII в. в этот перечень было включено имя Ильи Муромца (наиболее ранняя великорус. письменная фиксация предания об Ильи Муромца содержится в «сказании о киевских богатырех, как ходили во Царьград», известном в списках начиная с XVII в.). В предисловии В. А. Лёвшина к его изданию «Русские сказки» (М., 1780. Ч. 1. С. 4) названы богатыри кн. Владимира: Добрыня Никитич, Алеша Попович, Чурило Пленкович, Илья Муромец и дворянин Залешенин. В рукописи XIX в. ГИМ. № 1597 в перечне богатырей «Илья Иванович Муромец» назван вторым. Отсутствие летописных упоминаний об Илье Муромце побудило исследователей искать его в летописях под др. именами: толкуя имя Jlias из нем. саг как Eligas, М. Г. Халанский отождествлял Илью Муромца с киевским кн. Олегом.
Молчание великорусских летописей об Илье Муромце вероятно, свидетельствует о юго-западнорусскомпроисхождении относящегося к богатырю предания. Можно согласиться с мнением В. Ф. Миллера, писавшего о том, что сказания об Илье Муромце попали на великорусские земли достаточно поздно. По-видимому, возникновение и первоначальное распространение посвященных Илье Муромце фольклорных текстов связаны с украинско-белорус. землями, к которым относятся наиболее ранние — относящиеся к XVI в. — письменные свидетельства о существовании связанного с Илье Муромце предания. В августе 1574 г. Филон Кмита, староста г. Орша в Литовском великом княжестве, писал трокскому каштеляну Евстафию Воловичу, жалуясь на свое положение «на стороже» в Орше, где он терпел голод и холод. Кмита сравнивал себя с Ильей Муромцем, который также стоял «на стороже» и испытывал пренебрежение со стороны князя. Оршанский староста завершает письмо словами: «приидет час, коли будет надобе Илии Муравленина и Соловия Будимировича, приидет час, коли будет служб наших потреба» (Źródła do dziejów polskich. Wilno, 1844. t. 2. s. 290). Староста сравнивает себя с героями эпоса, о к-рых вспоминали при опасности, — именно в такой ситуации изображается И. М. в ряде былин. Очевидно, к 2-й пол. XVI в. на украинско-белорус. землях сложился и получил широкое распространение цикл сказаний о богатыре, известный по бытованию в более позднее время и в другом регионе (России). распространенность преданий об И. М. в Киеве отметил австр. дворянин Э. Лясота, посетивший город в 1594 г. Путешественник записал, что он видел во внешнем притворе Софийского собора место, где «была некогда гробница Илии Моравлянина, который был славным богатырем, как они его здесь называют, и о котором рассказывают много легенд». (лясота также пишет о сохранившейся в притворе Софийского собора гробнице «товарища» И. М. и о гробнице великана и богатыря по прозвищу Чоботок (укр. сапожок) в Киево-Печерском мон-ре. Когда на Чоботка напали враги, он сапогом обратил их в бегство (Дневник Эриха Лясоты из Стеблева // Мемуары, относящиеся к истории Южной Руси / Пер.: К. Мельник; Ред.: В. Антонович. К., 1890. Вып. 1. С. 157, 159)).
В обширном комплексе былин об Илье Муромце современные исследователи выделяют собственно устное народное творчество, т. е. былины, записанные в XVIII-XIX вв. от народных сказителей (Сборник Кирши Данилова (копия сер. XVIII в. более раннего сборника), былины, собранные П. В. Киреевским, П. Н. Рыбниковым, А. Ф. Гильфердингом и др.), и былины из рукописных сборников XVII — нач. XIX в., которые носят следы редакторской правки и переработки. Д. И. Иловайский писал о том, что в эпосе об Илье Муромце можно выделить несколько исторических пластов: связанные с Киевской Русью, со временем монгольского ига, со Смутным временем. По мнению совр. исследователей, к домонгольскому периоду следует отнести былины о встречах в поле Ильи Муромца с вражескими богатырями — Збутом, Жидовином, Сокольником и др., а также былины об Илье Муромце и Соловье-разбойнике. С эпохой монгольского ига связаны былины об Илье Муромце и Калине-царе (самая ранняя запись текста — № 25 в сборнике Кирши Данилова), известные в нескольких версиях (Илья Муромц, Самсон и Калин-царь; Илья Муромц Ермак и Калин-царь; Камское побоище), былина об Идолище, некоторые версии былины об Илье Муромце и Соловье-разбойнике (в них Соловей получает прозвище Рахматович или именуется Одихмантьев сын) и др. События XVII в. отразились в былине «Илья Муромец на Соколе-корабле», где рассказывается о том, как плывущий по Хвалынскому м. (древнерус. название Каспийского м.) на корабле Ильи Муромца вместе с другими богатырями (иногда со С. Разиным) отражает нападения крымских татар и турок. В былине запечатлелись воспоминания о казачьих походах в Каспийское м., в низовья Волги и Дона (былина известна в записях из казачьих поселений Поволжья, Сибири, сел Вологодской и Вятской губерний). Возможным историческим прототипом Ильи Муромца для этого сюжета послужил самозванец Лжепетр — казак Илейко Муромец, участвовавший в казачьих походах против горских племен и сражавшийся против царя Василия Иоанновича Шуйского. (История Лжепетра изложена в «Царской грамоте в Соль Вычегодскую о трехдневном молебствии по случаю сдачи мятежниками царским войскам г. Тулы и выдачи самозванца Лжепетра с приложением показания сего последнего о роде его» от 19 окт. 1607 г. — ААЭ. Т. 2. № 81. С. 173-176. прозвище илейки, Муромец, связано с его происхождением из Мурома. Объявив себя сыном царя Феодора Иоанновича, самозванец не претендовал на связь с былинным героем.)
Образ Ильи Муромца встречается в «сказании о киевских богатырех, как ходили во Царьград» (списки XVII-XVIII вв.), в «Сказании о семи богатырях» (самый ранний список 1-й четв. XVIII в.), в былине о Михаиле Потыке. Илья Муромц фигурирует в качестве символа богатыря, подобно всем живущим на земле бессильного против смерти, в особой редакции (или разновидности) «Повести о прении живота со смертью», представленной в старообрядческом сборнике 3-й четв. XVIII в. — РГБ. Собр. А. И. Маркушевича. № 22. Л. 70 об. — 73 об. (данная редакция «Повести...» не учтена в монографии-публикации: Дмитриева Р. П. Повесть о споре жизни и смерти. М.; Л., 1964). В записях кон. XIX в. известна былина о встрече в поле и столкновении Ильи Муромца и Добрыни. Появление новых сюжетов в эпосе об Ильи Муромца исследователи фиксировали до 60-х гг. XX в.: былина о женитьбе Ильи Муромца, записанная в Пудожье в кон. 30-х гг. XX в. (Былины Пудожского края. № 50), и ряд былин М. С. Крюковой о подвигах И. М. (Былины М. С. Крюковой. Т. 1. № 10, 12, 13, 15).
Наиболее распространенными и древними являются былины об Илье Муромце и Соловье-разбойнике. Сюжеты «Илья и разбойники», «Илья и Идолище», «Исцеление Ильи сидня», встречающиеся в устной традиции как самостоятельные былины, в рукописях XVIII — нач. XIX в. объединены с повествованиями об Ильи Муромце и Соловье-разбойнике. Былины об Илье Муромце и Соловье-разбойнике из рукописных сборников исследователи разделяют на 2 версии: в 1-й версии Илья Муромец по пути из Мурома в Киев освобождает г. Себеж (город известен с нач. XV в., ныне в Псковской обл.) (себежская версия), во 2-й редакции богатырь освобождает Чернигов (черниговская версия). Внутри каждой группы выделяется несколько редакций.
В подавляющем большинстве былин рассказывается о происхождении Илья Муромец из Мурома (город возник, вероятно, на рубеже X и XI вв., ныне районный центр Владимирской обл.). Согласно поздним редакциям былин из рукописных сборников, Илья Муромец был родом из самого города. В большинстве текстов себежской версии сообщается, что богатырь родился в с. Корочаеве под Муромом. В некоторых текстах говорится, что он был сыном крестьянина Ивана из дер. Лаптевой или сельца Каптяева, в др. былинах социальный статус Ильи Муромца не уточняется, но приводится имя отца — Иван Елефериевич («стар матер человек» в Муроме). В текстах черниговской версии Илья Муромец- сын крестьянина Ивана Тимофеевича из с. Карачарова (село известно с XVII в., ныне в черте Мурома; в XIX в. в селе жили крестьяне Ильюшины, которые вели свое происхождение от Ильи Муромца, ныне потомками Ильяи Муромца считают себя живущие в Карачарове Гущины, род которых известен с XIX в.). В устных былинах имена родителей богатыря — Иван Тимофеев и Евфросинья Яковлева. В ряде былин местом рождения Ильи Муромца назван г. моров, с этим названием соотносятся встречающиеся прозвища Ильи Муровца- Моровец, Муровец, Муравленин, Моровлянин. Данные факты дали основание В. Ф. Миллеру высказать предположение о происхождении Ильи Муромце из упоминаемого в летописях с XII в. г. Моровийска в Черниговском княжестве (ныне с. Моровск Черниговской обл., Украина). Согласно гипотезе ученого, после перенесения посвященной Ильи Муровцу фольклорной традиции из юго-западнорусских земель в Россию Моровийск трансформировался в Муром. Карачарово исследователь считал измененным названием древнерус. г. Карачева (известен с XII в., ныне в Брянской обл.). С Карачевом к XIX в. было связано немало местных легенд об Ильи Муромце: недалеко от города, у с. Девять Дубов, богатырь сражался с Соловьем-разбойником. Здесь показывали речку Смородинку, пень, оставшийся от 9 дубов, на которых сидел Соловей (Миллер. 1924. Т. 3. С. 86-90).
По-видимому, в древнейшем предании об Ильи Муровце местом его рождения указывался Муром, как об этом рассказывается в подавляющем большинстве былин и о чем свидетельствуют относящиеся к кон. XVI в. топонимы Мурома (см. ниже). Прозвища Ильи Муромце зафиксированные на украинско-белорусских землях (Муровлянин, Моровлянин (см. свидетельства Филона Кмиты и Лясоты)), вероятно, являются результатом бытования сказаний о богатыре среди восточнослав. населения речи посполитой в условиях исчезновения там знаний о реалиях Московской Руси. производность данных прозвищ от Моровска представляется маловероятной, поскольку город, сожженный во время княжеских междоусобиц в 1175 г., был восстановлен не ранее XVI в.; кроме того, с Моровском не связаны никакие местные легенды об Илье Муромце Представляется интересным совпадение указанных прозвищ богатыря с древнерус. обозначением жителей моравии (напр., мравляне (маравляне, морявляне, моревлане) упоминаются в слове «О похвале Богородице Кирилла Философа», древнейший список к-рого (русский) относится к XV в. (Турилов А. А. К истории великоморавского наследия в литературах южн. и вост. славян: (Слово «О похвале Богородице Кирилла Философа», в рукописной традиции XV-XVII вв. // Великая Моравия: Ее историческое и культурное значение. М., 1985. с. 260-261); в Никоновской летописи «маравлянами» названы славяне, поселившиеся на берегах р. Моравы (ПСРЛ. Т. 9. С. 3)). Возможно, «моравское» прозвище Ильи Муромца появилось под влиянием отразившегося, в частности, в «Повести временных лет» и в др. текстах понимания особого значения Великоморавского государства для Руси и для всего славянства: Моравия здесь предстает физической и духовной родиной всех славян, местом проповеди ап. Павла и трудов равноапостольных Кирилла (константина) и Мефодия. Древнерус. гос-во, по мнению автора ПВЛ, является преемником Вел. моравии (см. о восприятии великоморав. наследия в Др. руси: Рогов А. И. Великая Моравия в письменности Др. Руси // Великая Моравия: Ее историческое и культурное значение. С. 269-281). Можно предположить, что синоним к прозвищу Моровлянин в отношении И. М. — это «славянин» и прозвище должно отсылать к условному времени общеслав. древности. (В поздних летописных текстах вместо названия моравия может употребляться топоним Муром: «А инии словяне осташа на старине на Дунаи, град же у них Муром» (Гиляров Ф. А. Предания начальной русской летописи. М., 1878. С. 5).)
Ряд исследователей ставит под сомнение крестьянское происхождение И. М. По мнению Иловайского, «в конце Киевского периода Илья, по-видимому, считался знатным человеком» (Иловайский. 1893. С. 40). Предположение иловайского, как можно думать, подтверждается былинами, в к-рых сообщается о том, что богатырь был грамотен: «У колодязя срубил сырой дуб, / У колодязя поставил часовенку, / На часовне написал свое имячко: / «Ехал такой-то сильный могучий богатырь / Илья Муромец сын Иванович»» (Буслаев Ф. И. Русская хрестоматия… для средних учебных заведений. М., 190911. С. 390). Рассказы о крестьянском происхождении богатыря появляются в былинах из рукописных сборников и в былинных сюжетах позднего времени, в частности в былине об исцелении И. М. В былине об И. М. и Соловье-разбойнике из сборника Кирши Данилова (наиболее ранняя запись восходит к рубежу XVII и XVIII вв.) такой темы нет.
В былине об исцелении Ильи Муромца рассказывается, что из-за греха своего деда Ильи Муромца до 30 лет не владел ногами (был «сиднем»), днем и ночью молился и клал поклоны. после того как неизвестные странники напоили его водой, он встал на ноги и ощутил в себе необыкновенную силу. В былинах себежской версии Илья Муромц был исцелен «каликами перехожими» (паломниками) накануне праздника прор. Илии. Во 2-й пол. XVIII в. неизвестный книжник предпринял попытку переработать былину об И. М. в житие, написав «Гисторию о славном, о храбром и силном богатыре Илье Муромце сыне Ивановиче и Соловие-разбойнике» (известна в 3 рус. списках: Памятники рус. фольклора. № 10-12). Согласно «Гистории...», богатырь исцелился по молитвам к свт. Николаю Чудотворцу. Родители И. М. дали обет в случае рождения сына ежегодно служить молебен святому. Ребенок родился «сиднем». В день своего праздника свт. Николай явился богатырю и попросил пить, на что тот ответил, что не может «востати на ноги». Святитель сказал: «Восстани и ходи!» — и стал невидим. И. М. облачился в доспехи и попросил у родителей благословения ехать в Киев. Они дали наставление сыну не чинить в пути никому обиды и не проливать напрасно христ. крови. В устных былинах рассказ о благословении пространнее. Когда И. М. попросил отца благословить его на ратные подвиги, тот колебался. Тогда богатырь вышел на Оку, уперся плечом в гору и сдвинул ее, перекрыв русло реки. Путь от Мурома до Чернигова конь И. М. проделал за 3 «скока». Когда конь сделал 1-й «скок», то из-под копыт ударил ключ «живой воды». Эти подробности нашли отражение в топографии Мурома. В сотной выписи Муромского посада 1574 г. упоминается Богатырёва гора «против Оки реки» и «Скокова гора» «в заулке на посаде» (Акты юридические. СПб., 1838. № 229. С. 250). По свидетельству В. И. Даля, в XIX в. под Муромом показывали старое русло Оки, засыпанное И. М., над источником «живой воды» стояла часовня во имя прор. Илии (Песни, собр. П. В. Киреевским. С. XXXIII).
