Слово в праздник святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова к воспитанникам духовной школы
Май 4th 2012 -
Чудотворная икона Иоанна Богослова
сщмч. митр. Одесский и Херсонский Анатолий (Грисюк)
«Пишу вам, чадца, яко оставляются вам греси имене Его ради. Пишу вам, отцы, яко познасте Безначальнаго.
Пишу вам, юноши, яко победисте лукаваго.
Пишу вам, дети, яко познасте Отца. Писах вам, отцы, яко познасте Исконнаго. Писах вам, юноши, яко крепцы есте, и слово Божие в вас пребывает, и победисте лукаваго» (1 Ин. 2, 12-14).
Сегодня у нас, братие, двойной праздник и сугубое торжество. Вместе со всею Церковью мы празднуем день священной памяти апостола и евангелиста Христова Иоанна Богослова и к этому общецерковному празднику присоединяем и собственное годичное торжество нашей школы. И не только у нас, но и во многих других местах, служащих рассадниками духовного просвещения, нынешний день имеет такое значение.
День святого апостола Иоанна Богослова есть, по преимуществу, праздник богословской науки и праздник учащегося в духовно-учебных заведениях юношества. Представители богословской науки в лице апостола Иоанна видят своего небесного Покровителя, так как ему Церковь усвоила отличительное наименование Богослова, и он, действительно, является таковым в самом точном смысле этого слова, а духовные учащиеся юноши имеют в апостоле Иоанне самого юного из лика апостолов Христовых, бывшего в момент своего призвания Спасителем их сверстником и сохранившего до глубокой старости особенную любовь к этому возрасту, как это видно из приведенных в начале слов его послания и из церковного предания о юноше, спасенном апостолом от духовной гибели. Но и вся вообще Церковь, все христиане всех времен и народов, хотя одинаково ублажают всех апостолов за их благовестнические подвиги и труды, с особенною торжественностью празднуют память святого апостола Иоанна Богослова и выказывают особенные знаки своей любви и благоговения к нему. И Церковь не может иначе поступать, ибо Сам Глава ее Богочеловек Господь Иисус Христос во время Своей земной жизни, хотя всем Своим апостолам, «которых дал Ему Отец» (Ин. 17, 9), одинаково сказал: «Якоже возлюби Мя Отец, и Аз возлюбих вас» (Ин. 15, 9), но особенной и преимущественной Своей любви удостоил именно апостола Иоанна, который поэтому и называет себя учеником, «егоже любляше Иисус» (Ин. 13, 23; 21, 7, 20). Церковь в лице апостола Иоанна имеет возлюбленного ученика Христова, великого апостола любви, столпа церковного, который руководил ее жизнью дольше других апостолов, новозаветного пророка, предсказавшего ее будущую судьбу, печать апостольского века. Если воспользоваться образом, виденным самим апостолом Иоанном, когда он был в Духе и когда ему была показана Церковь в виде великого города, небесного Иерусалима, основание стены которого украшено 12-ю драгоценными камнями, символизирующими 12 апостолов, то надо сказать, что св. Иоанн Богослов является одним из драгоценнейших из этих камней со своим особенным, своеобразным блеском. На тверди церковной это будет звезда не только одна из крупнейших, но и одна из замечательнейших по издаваемым ею лучам, лучам особенной красоты и силы.
Всмотримся же ближе в свет этой звезды на небосклоне Христовой Церкви, попытаемся точнее и полнее определить те особенности духовного склада, те стороны духовной природы святого апостола Иоанна, которые делают его образ столь дорогим и священным для всех христиан вообще и для нашего духовно-просветительного братства в частности.
Особенности личности святого апостола Иоанна ускользают от точного определения, но они чувствуются всяким внимательным читателем его писаний и сказываются во всех известных из предания подробностях его жизни. О чем больше всего говорят писания воспоминаемого ныне апостола? Ответ ясен: о любви. Любовь — вот слово, которое чаще всего встречается у апостола Иоанна; любовь — вот основной предмет его посланий; «Возлюбленнии, возлюбим друг друга» — вот постоянное наставление в этих посланиях. Но и церковное предание характеризует нам апостола Иоанна все с той же стороны. Сохранился трогательный рассказ о том, что, когда святой апостол сделался весьма старым и не был в состоянии вести пространных бесед с учениками, он всегда и неизменно повторял лишь одно сие краткое изречение: «Детки, любите друг друга». О любви говорят и другие апостолы, например, апостол Иаков говорит о ней как о законе царском (Иак, 2, 8), апостол Петр — как о покрывающей множество грехов (1 Пет. 4, 8), апостол Павел — как о превосходнейшем пути и высочайшем даре, без которого другие духовные дарования немного значат (1 Кор. 13), но так постоянно и настойчиво, но в такой системе, в какой говорится о любви у апостола Иоанна, о ней никто из апостолов не говорил. Если любовь к Богу и ближним, по слову Самого Спасителя, есть то, на чем утверждаются весь закон и пророки (Мф. 22, 40), если по слову апостола Павла, любовь есть совокупность совершенства (Кол. 3, 14), а по слову святых отцов Церкви она есть начало и конец всей добродетельной жизни (свт. Иоанн Златоуст), причина всех благ (св. Ефрем Сирин), то теперь станет понятным, что святой апостол Иоанн, уча всегда о любви, постоянно пребывал, значит, в самом святое святых христианского нравоучения и христианской жизни. Но не одну только психологию любви и ее нравственную ценность раскрывает в своих писаниях святой апостол Иоанн; он предлагает нам в них, если можно так выразиться, и метафизику любви, и ее эсхатологию. Он указывает первопричину и высочайший источник нашей любви в недомыслимой и премирной любви Божией, проявленной в творении, промышлении и искуплении нас. «Любы от Бога есть, — поучает он нас, — и всяк любяй — от Бога рожден есть и знает Бога, а не любяй не позна Бога» , и дальше он изрекает слово, которое является величайшим во всем Новом Завете: «яко Бог любы есть» (1 Ин. 4, 7, 8). Особенно сказалась любовь Божия к нам в таинстве искупления и возрождения нашего. «Пишу вам, чадца, яко оставляются вам греси имене Его ради… Пишу вам, дети, яко познасте Отца» (1 Ин. 2, 12, 14). Оставление грехов, право обращаться к Богу как к своему Отцу Небесному — все эти величайшие блага, распространяющиеся на всех христиан, даются ради имени Иисуса Христа, ради Его бесконечного снисхождения. «О сем есть любы, не яко мы возлюбихом Бога, но яко Той возлюби нас, и посла Сына Своего очищение о гресех наших» (1 Ин. 4, 10). Являющаяся в ответ на бесконечную любовь Божию к нам, наша собственная любовь к Богу и Спасителю нашему, если она достигнет надлежащей степени и сил, послужит основанием и нашего дерзновения пред престолом Судии. «О сем совершается любы с нами, да дерзновение имамы в день судный» (1 Ин. 4, 17).
Откуда, спросим мы теперь, такая особенность в писаниях и в духовном складе апостола Иоанна, являющегося поистине апостолом Любви? Почему для него любовь — родная стихия, и все христианское учение излагается у него с точки зрения любви Божией и любви человеческой? Ответ на этот вопрос подсказывается уже самым воззрением апостола Иоанна на любовь. Ведь она, по нему, имеет единственный и неисчерпаемый источник — это Любовь Божественную. С лона этой премирной и в последние дни воплотившейся Любви он черпал и свою собственную любовь. Он был возлюбленнейшим учеником Господа, особенно сильно чувствовавшим на себе влияние Его небесной любви. В этом можно видеть причину того, почему все существо апостола Иоанна было проникнуто любовью. Но здесь же надо предположить, что святой Иоанн и со своей стороны отвечал на любовь Божественную Своего Учителя самою крепкою и нежною любовью верного ученика. Иначе мы в любви Господа признали бы некоторое пристрастие, то есть уподобили бы ее обыкновенной любви человеческой. Но Господь любил святого Иоанна за то, что и тот любил своего Учителя. И действительно, в часы испытаний любви апостолов ко Христу, именно с момента взятия Его под стражу, апостол Иоанн, один из апостолов, не отстал и в это время от своего Божественного Учителя и молчаливо присутствовал при крестных страданиях и смерти Его, выслушав из уст Умирающего последнюю волю Его как Сына человеческого. Любовь апостола Иоанна скорее помогла ему поверить воскресению Господа и затем узнать Его на Тивериадском озере. «Это Господь» , — тихо говорит он апостолу Петру при явлении Воскресшего. Любовь к Господу Иисусу Христу сказывается и во всех писаниях апостола Иоанна. С какою подробностью он излагает важнейшие Его беседы, не приведенные у других апостолов, как постоянно Божественное Лицо воплотившегося Сына Божия стоит в центре всех его богословских построений. И последние слова последней, по крайней мере, в нашей Библии книги апостола Иоанна также выражают эту горячую любовь апостола к Господу: «Ей, гряди, Господи Иисусе!» (Апок. 22, 20).
О, если бы нам, братие, хоть в малой мере усвоить дар любви, столь отличавший апостола Иоанна! Но где — спросите — его найти? Очевидно, там, где нашел его апостол Иоанн: на лоне Любви Божественной, у сердца нашего Спасителя и Господа. Возлюбим же любовь, в деле строения нашей жизни и нашего спасения отведем ей самое главное место, ибо любовь есть сама жизнь, как говорит апостол Иоанн: «мы вемы, яко преидохом от смерти в живот, яко любим братию» (1 Ин. 3, 14), а отсутствие ее, вражда есть смерть: «не любяй бо брата, пребывает в смерти». В любви существо и самой божественной жизни, внутренняя жизнь самого Божества. Откровением этой божественной жизни, посредником ее для нас является Сын Божий, это Слово жизни, сама Ипостасная Жизнь. «В том живот бе» (Ин. 1, 4).
Но эта, явившаяся Жизнь, есть вместе с тем и свет для людей: «и Живот бе свет человеком» (Ин. 1, 4), «Свет истинный, иже просвещает всякаго человека» (Ин. 1, 9). Таким Она была и для апостола Иоанна Богослова. По обилию своей любви к воплотившемуся Сыну Божию и по Его любви к апостолу, при природной склонности своей к созерцательности апостол Иоанн восшел на недосягаемую высоту богословия и духовного прозрения. Он поистине есть орел, парящий над миром и землею. В этой удивительной высоте богословствования апостола Иоанна, при которой ему оказались доступными самые неизреченные тайны Божественной жизни и Божественных путей, заключается другая выдающаяся и исключительная черта личности воспоминаемого ныне апостола, черта весьма важная и многозначительная для тех, кто занимается богословскою наукою. Этим последним, конечно, хорошо известно, что писания святого апостола Иоанна являются опорою самых важнейших частей нашей догматики, что тайна Божественного Лица нашего Искупителя, его предвечное бытие, рождение от Отца, Божеское достоинство, соединение с человечеством в лице Иисуса Христа, действительность присутствия Тела и Крови Богочеловека под видом хлеба и вина никем не описаны с такою ясностью, как святым апостолом Иоанном.
Справедливо говорят, что святому апостолу Иоанну было определено выразить последнее слово Божественного Откровения, вводящего в сокровеннейшие тайны внутренней Божественной жизни, и утвердить против еретиков основной догмат христианства — воплощение Сына Божия для дарования миру вечной жизни. Он поэтому имел основание обращаться к своим ученикам с такими словами: «Пишу вам, отцы, яко познасте Безначальнаго». Под его руководством они, действительно, постигли премирные тайны Божества, ибо апостол Иоанн есть, действительно, «зритель неизреченных откровений и сказатель вышних Божиих таин» , как поет ныне в честь него святая Церковь. Он поистине есть «сын Громов» , как назвал его Сам Господь. Как некий небесный гром, раздаются его слова: «В начале бе Слово, и Слово бе к Богу, и Бог бе Слово» (Ин. 1, 1). Идея Слова, или Логоса, есть величайшее достояние христианской мысли, и она обязана ею апостолу Иоанну Богослову. Но не одно положительное богословие апостола Иоанна является высшею и совершеннейшею формою всего богословия христианского, но и те пути, которые он указывает к изучению и познанию этого богословия, отличаются глубиною и истинностью, то есть, верностью предмету. Богопознание, духовное просвещение, по апостолу, не есть одно интеллектуальное познание, исходящее из одного разума и замыкающееся в пределах этого разума. Нет, это познание, предполагающее жизненное общение с познанным и влияющее на жизнь. Это, собственно, есть «хождение во свете» с соответствующими жизненными плодами его. Религиозная истина не есть только предмет теоретического усвоения, а она есть вместе с тем обязательно и практическая норма. «Глаголяй, яко познах Его (Бога), и заповеди Его не соблюдает, ложь есть и в сем истины несть» (1 Ин. 2, 4). Это руководящее правило при изучении христианского богословия должны близко принять к сердцу все занимающиеся этим богословием. Христианство без жизненного усвоения его есть закрытая книга, которая никогда не может быть прочитана. Без живой и одушевленной религиозности, без благодати христианское богословие немыслимо. Примем же, братие, этот завет апостола любви и великого Богослова, и пусть потеряют силу все упреки, что мы забыли путь опытного Богопознания, что мы не владеем правильным методом в области изучаемого нами богословия.
С духом любви и высотою созерцания у апостола Иоанна соединялись удивительная целостность и правильное, спокойное развитие его духовной природы. В его жизни нет резких переходов, в ней не было каких-либо глубоких падений и внутреннего разлада, сопровождающегося душевными страданиями. Хотя он убежденно говорит, что «аще речем, яко греха не имамы, себе прельщаем, и истины несть в нас» (1 Ин. 1, 8), и хотя благодать Святого Духа, преобразившая всех апостолов, освободила и апостола Иоанна от некоторых резкостей в его характере и взглядах (Лк. 9, 54), но ничто из прошлой жизни не доставляло душевных страданий обновленному сердцу апостола Иоанна, как это было, например, с апостолом Павлом при воспоминании им его дохристианского образа жизни или с апостолом Петром при воспоминании им своего отречения. В этой целостности и гармоническом развитии духовной природы апостола Иоанна заключается третья отличительная особенность его. И мы дерзаем думать, что она коренится в том обстоятельстве, что апостол Иоанн был призван к апостольству во дни его юности, в те дни, когда его чистая девственная душа вся была объята пламенем веры в явившегося Мессию и любви к этому небесному Посланнику. А юность имеет удивительное свойство. Правильно проведенная, она делает человека на всю жизнь юным душой, глубоким идеалистом. Свойства этого возраста — его отзывчивость на все великое, святое, его потребность в сочувствии, симпатии — эти естественные духовные дары юности, если ими правильно воспользоваться, делают то, что вся последующая жизнь юноши-идеалиста течет ровно, спокойно, без переломов, скорбей и надрыва. Даже для праведников, бывших в начале грешниками, хотя они потом покаянием загладили свой грех, жизнь есть постоянная борьба, понуждение, покаяние и слезы. Даже в будущей жизни, сохранившие от юности свои души нерастленными, будут иметь какой-то особый дар, какого не удостоятся и величайшие подвижники, если они не сохранили себя от крещения. Святой апостол Иоанн в откровении видел, как сонм девственных, нерастленных душ пел пред престолом Божиим песнь, которой не мог научиться никто, кроме них, и как они были ближе всех к Агнцу и всюду следовали за Ним (Апок. 14, 3-5). Духовная жизнь, возженная во дни юности, отличается особенною целостностью и силою. Это свидетельствует сам апостол Иоанн, когда он, выделяя среди своих читателей юношей, говорит им: «Писах вам, юноши, яко крепцы есте, и слово Божие в вас пребывает, и победисте лукаваго» (1 Ин. 2, 14). Да, великий дар Божий — юность, и велико значение этого дара для духовной жизни, можем мы воскликнуть, стоя пред духовным образом возлюбленного ученика Христова. И блажен тот, в ком этот дар принесет такой плод, какой принесла святому Иоанну его юность, отданная Христу.
Дорогие юноши, младшие члены нашей академической семьи! Не я, а сам апостол любви, воспоминаемый нами, обращается к вам: «Пишу вам, юноши, яко победисте лукаваго». По слову апостола, вы уже победили лукавого. Вы крепки своим природным юношеским идеализмом. Не теряйте же его, а, наоборот, по примеру апостола Иоанна все больше и больше укрепляйте его, сообщая ему христианский оттенок. Вы сильны своею молодою, пробуждающеюся мыслью, стремящеюся к цельному и разумному миросозерцанию. Приступайте же с одушевленною ревностью к исследованию истины. Только «храните себе от треб идольских» (1 Ин. 5, 21). Не ослабляйте себя каким-нибудь умственным или научным сектантством. Исследуйте истину во всей ее широте и глубине — и вы свободно и радостно убедитесь, что она находится там, где нашел ее и ваш небесный Покровитель, святой апостол Иоанн — в Предвечном Логосе, Вечной Жизни, бывшей у Отца и явившейся нам. Богословская наука с ее возвышенными построениями доставит вам тогда глубокое удовлетворение, богословские вопросы станут для вас любимыми и работа в области их будет представляться вам несомненно производительной и плодотворной.
А теперь все мы, присутствующие здесь, и ученые и неученые, и старцы и юноши, едиными устами воскликнем к воспоминаемому ныне апостолу Христову: «Богослове, девствениче, учениче возлюбленне Спасов, молитвами твоими нас спасай, молимся, от всякаго вреда: яко твое есмы стадо» (стих на стиховне на малой веч. 26 сентября). Аминь".
Настоящая проповедь произнесена священномучеником Анатолием (Грисюк) 26 сентября 1909 г. в бытность его иеромонахом и доцентом Киевской Духовной Академии.
