«Человек в моих стихах равен народу» (к 75-летию русского поэта Ю.П. Кузнецова)
Март 4th 2016 -
Алла Васильевна очень тепло говорит о поэте. Она более 10 лет работала с ним, проводила его вечера. Алла Васильевна вспоминает, что в 90-е годы приходилось много ездить по горячим точкам — и ни разу Кузнецов не отказался, он всегда выступал на передовой, понимая важность и авторитетность писательского слова. Будь жив он сейчас, не остался бы в стороне от всех тех проблем, что переживает наша страна. Крым, Донбасс, Сирия — он был бы на переднем крае. Не всем нравилась позиция Кузнецова, его мировоззрение. Отклик поэта на все события был не просто мощным, ярким, поэтическим. Он был точным. Поэзии Кузнецова, как заметила Алла Панкова, свойственна стабильность, постоянство. Он был всегда удивительно верен своим мыслям, установкам, выводам. «Ни одного слова неискреннего никто никогда от него не услышал. И это же можно сказать и обо всей его поэзии».
Самым страшным, что могут пережить люди, Кузнецов считал отсутствие веры, ее гибель. Он шел к вере путем собственных сомнений, поисков, что отражено в последнем периоде его творчества. Тема веры была особенной в его жизни. Он написал много по-настоящему православных стихотворений , замечательные поэмы. Многие собратья по перу приняли это неоднозначно и даже враждебно. Не приняли, не поняли, не захотели понять. Даже после того, как Патриарх Алексий наградил его патриаршей премией, Кузнецова продолжали травить, обсуждая, что канонично, а что нет в его произведениях. Панкова приводит слова протоиерея Димитрия Дудко, сказанные по этому поводу: «Чего вы испугались? Он же не говорит, что он богослов, что он вводит какую-то новую веру, пытается что-то изменить в нашей канонической Церкви. Он поэт. Он пытается это все осмыслить, он передает вам свой живой опыт».
Так, значит, есть и вера и свобода,
Раз молится святая простота.
О возвращенье блудного народа
В объятия распятого Христа.
***
И на прощанье сказал самарянке Христос:
— Тот, кто поверит в Меня, да исполнится светом!
Ты возвращайся и людям поведай об этом…—
С вестью она возвратилась… И духом и сном
Люди к колодцу валили несметным числом.
Все, кто поверил в Христа, пили воду святую.
Те, кто не верил в Него, пили воду простую.
Сергей Павлович Казначеев, доцент Литературного института говорил о том, что мы «постепенно только приближаемся к пониманию личности Кузнецова, она на наших глазах разрастается, по прошествии 15 лет мы видим значимость его для нашей культуры». Гениального человека от талантливого отличает то, что он проявляет свои способности не в одной сфере, а в нескольких. По словам Казначеева, лирика Кузнецова достойна того, чтобы он был записан золотыми буквами в историю русской литературы. Любовная, историческая тема, тема патриотизма — везде он добивался колоссального результата. Еще несколько сфер его деятельности: редакторская (он работал редактором и в «Современнике», и в «Советском писателе»); в Литинституте долгие годы вел творческий семинар («Не о всех так вспоминают ученики — глубоко, проникновенно, с теплотой и любовью»). Особый род деятельности — художественный перевод. Переводил и классиков и современников. Все делал очень филигранно и с большой точностью. Юмор и сатира у Кузнецова — это особое явление. «Тегеранские сны», «Окно», «Сказка о золотой звезде». Он сам любил читать эти стихотворения, делал это с особым вкусом. А как талантлива его проза (газета «Литературная Россия» недавно выпустила книгу «Проза Кузнецова»). Прочитала рассказ «Два креста» — речь идет о слепом старике, потерявшим глаза в гражданскую войну и в конце жизни решившим поклониться могиле своего отца, погибшего на Туретчине. Просчитал расстояние и ходил вокруг своей хаты, делая зарубки, отмечая версты... Это путь, который прошел и наш народ, от защиты своего Отечества к самому большому откровению, самой большой истине — Православной вере. Этот огромный путь прошел сам Кузнецов.
Казначеев отметил, что при жизни Кузнецов вызывал скандальные отзывы. Ему завидовали, ревновали братья по перу. По словам Сергея Павловича, он действовал иногда провокативно, некоторые его стихи до сих пор не поняты современной литературной общественностью, читателями.
— Как он смеет! Да кто он такой?
Почему не считается с нами? —
Это зависть скрежещет зубами,
Это злоба и морок людской.
Пусть они проживут до седин,
Но сметёт их минутная стрелка.
Звать меня Кузнецов. Я один,
Остальные — обман и подделка.
Многие усматривали в этом высокомерие, большое самомнение. Со стороны так это и казалось. Казначеев вспоминает: «Сидим с ним в одной компании, а наутро встречаемся, а он проходит и не здоровается. Можно принять это как неуважение. А дело в том, что здесь не обижаться надо, а радоваться, что вы присутствуете при сакральном акте творения, он в это время обдумывал идею, строки своего очередного шедевра. Он не замечал нас не потому что он не хочет нас видеть, а потому что он полон замыслов, мыслей, идей, образов. Они переполняют его и он ничего не замечает вокруг себя».
«...Сначала мне было досадно, что современники не понимают моих стихов, даже те, которые хвалят. Поглядел я, поглядел на своих современников, да и махнул рукой. Ничего, поймут потомки...»
С интересом зал встретил выступление критика Сергея Станиславовича Куняева. «Юрий Кузнецов ушёл из жизни от сердечного приступа, отдав много сил пророческим стихам, поэмам вселенского масштаба «Путь Христа», «Сошествие во ад», начав писать поэму о Рае. Он всю свою земную жизнь вел брань «с невидимым злом, что стоит между миром и Богом»».
Юрий Поликарпович всегда был очень вдумчивым собеседником, умел слушать людей, если возражал, то четко и конкретно, где-то соглашался, где-то нет. Это был очень отзывчивый и душевный человек. Одна человеческая единица Кузнецова противостояла такой махине, такой громадине идеологического давления на нашу страну, на нашу культуру. Может поэтому так недолог был его век. Его поэзия — это все-таки поэзия будущего, она переступит через 21 век и пойдет дальше. Кузнецов говорил, что он верит не в возрождение России — возродиться можно уже с другими качествами, к чему-то уже приспособившись, что-то преодолев, что-то в себе изменив. Он верил в Воскресение России, в то, что она восстанет во всей своей былинной красоте, во всей полноте жизненного исторического опыта, пути. Он верил, в духовную неистребимость народа и высокую миссию России, что Россия будет жива, что в России слово поэтическое будет звучать.
Анна Андреева,
руководитель Издательского отдела церкви свт. Николы на Берсеневке,
иконописец
Pages: 1 2
