Красный винстон
Апрель 3rd 2019 -
Алексей Седиков, осужденный Украиной за участие в террористической группе, — о своем боевом пути на Донбассе и пленении
Поворачивается ключ, тяжелая металлическая дверь открывается, и мы оказываемся в палате тюремной больнички. Стены палаты окрашены в веселый цвет перезрелого апельсина, на стульях висит одежда, на тумбочках вперемежку стоят посуда и книжки, и во всем чувствуется домашняя небрежность, которой обычно не бывает в казенных учреждениях. Если бы не отделенная низкой кафельной стенкой параша, то палату эту вполне можно принять за комнату в рабочем общежитии, и ласковая кошечка в ошейнике, принадлежащая кому-то из постояльцев, только усиливает это ощущение.
В палате просторно: всего пятеро больных на почти сорок квадратных метров. Тот, к которому пришла я, сидит на кровати, вытянув ногу, обхваченную сверху донизу какими-то бандажами, и смотрит телевизор, пара голубых костылей прислонена к оранжевой стене. Мы не знакомы, и визит мой заранее никак не согласовывался. Я здороваюсь, что-то спрашиваю про таблетки на тумбочке, и говорю, что знаю его.
— А, — улыбается он. — Наверное, по телевизору видели?
— И по телевизору, и на фото. А вообще-то я из Москвы. Мы можем поговорить?
— Конечно, — отвечает он охотно. — Давайте минут через десять, приведу себя в порядок.
Алексей Седиков
И через десять минут мы усаживаемся в ординаторской. Человека, с которым мне предстоит разговор, зовут Алексей Седиков, он гражданин России, житель Северодвинска, осужденный 3 марта 2017 года судом города Попасная Луганской области Украины на одиннадцать лет колонии по четырем статьям УК, самая тяжелая из которых — участие в террористической группе или организации. Результат этого участия для Алексея, кроме срока, — пять пулевых ранений в ногу, перебитый голеностопный сустав, полностью раскрошенное бедро, бесконечные — более двадцати — этапы из СИЗО в СИЗО и две тяжелые операции.
Седиков входит в число двадцати трех россиян, подавших президенту России прошения о, как написал сам Алексей, «содействии в решении вопроса по обмену заложников и принятии возможных мер по возвращению граждан РФ к родным».
При разговоре присутствует Александр Павличенко, помощник народного депутата, который и помог мне попасть в колонию. По закону Украины помощник народного депутата может без предупреждения посетить любое пенитенциарное учреждение страны, взяв с собой до трех врачей и двух журналистов.
От меня потребовалось лишь предъявить редакционное удостоверение на входе и оставить снаружи запрещенный к проносу телефон.
— Я приехал сюда добровольцем и знал, что могу погибнуть. Я знал на что иду, но никогда не откажусь от того, что я здесь делал, — это равносильно тому, чтобы плюнуть себе в душу, потерять свое внутреннее уважение и предать тех людей, ради которых я приехал.
Многие задают вопрос, почему я поехал сюда на войну. Не за деньгами. За личными убеждениями.
Мне несколько раз предлагали поехать в Сирию. Я отказывался категорически, потому что не считаю, что наши ребята должны там быть и гибнуть за интересы олигархов. Не вижу никакого смысла в сирийской войне.
— А в этой войне вы видите?
— Смысл в этой войне — защитить слабых, тех людей, которые без оружия, которых взяли и просто начали уничтожать.
— Вы интересовались политикой?
— Я всегда интересовался политикой. Всегда.
— Ну хорошо, вот начались события на Украине, начался Майдан. Если вы следили за политикой, то знаете…
— Все же началось со второго мая, я конкретно наблюдал про второе мая в Одессе.
— Погодите, Майдан начался за полгода до второго мая…
— Майдан меня никак не коснулся. Ну, мы видели, что кипишуют, но мы же уже привыкли, что в этой стране постоянно какой-то кипиш.
— Правда? По-моему, это в нашей стране все время что-то происходило — то война в Чечне, то Норд-Ост, то Беслан...
— Ну там желтая революция была, да?
— Оранжевая. В 2004-м.
— Ну да. Оранжевая. И потом все время какие-то стычки.
— А что, что было-то?
— Ну стычки какие-то. Поэтому я и не обратил внимания на этот Майдан.
Конкретно меня зацепило второе мая, Одесса. Когда погибли люди. Я наблюдал эту картину — у меня на кухне стоял маленький телевизор, и всегда была включена Россия-24. Перед работой я пил кофе и смотрел.
И потом я начал в это все больше и больше погружаться, стало интересно, почему это так происходит. Потом начались события в Донбассе, в Луганске, в Донецке, там начали людей бомбить.
— События в Донбассе начались раньше.
— А, в 2013 году!
— Нет, в 2014-м, но до Одессы.
— Но сначала не было таких потерь. Пока некто, исполняющий обязанности президента Украины, по фамилии Турчинов, не принял решение о вводе войск на территорию Донбасса против мирных граждан. Как можно вводить войска против своих же сограждан?
— А до этого Валентина Матвиенко за пятнадцать минут приняла решение вместе с Советом Федерации о введении наших войск в Крым, то есть в чужую страну…
— Ну не знаю. Я там не был.
— Вы видели, что начинается какая-то эскалация, боевые действия, но что именно подтолкнуло ваше желание поехать?
— У нас родственники дальние по линии матери погибли в Донецке, летом 2014-го. Попал снаряд сто двадцатой мины прямо в окно, когда они находились на кухне. Трое.
— И как вы туда поехали?
— Просто взял и поехал.
— А как? На поезде «Троянда Донбасса»?
— Блин. Я вот не могу сейчас вам сказать о тех вещах, о которых вы спрашиваете.
— А что такого? Вы же можете сказать: я доехал туда, сел на автобус, или я пошел через военкомат, потому что там набирали добровольцев.
— Ну вот смотрите,
в Чечню государство посылало всех подряд, а здесь все по-другому. Я лично свое согласие сам дал, как в командировку, понимаете?
— А кому вы дали согласие?
— Своему руководству. Я старший лейтенант, работал в военизированном подразделении, занимался безопасностью высокопоставленных чинов. Взял командировочный лист, паспорт, поскольку я покидал место дислокации, и поехал. Через Ростов. Через какой-то там курган, перед тем как пересекать границу. Украинских пограничников там уже не было. Была граница ЛНР. И там тоже такой же пропуск.
— И дальше — поехали воевать?
— Не так просто взять поехать воевать.
— Ну вы же поехали. Вы нашли какую-то часть?
— Вы мне задаете неудобные вопросы.
— Я просто не знаю, как это происходит. Вы нашли каких-то партизан или воинское соединение?
— Воинское подразделение, Второй армейский корпус, сформированный в Дебальцево. И распределили нас на территории разбитой колонии, прямо в зоне, там уже никого не было.
Метки: гражданская война, ДНР, Донбасс, ЛНР, Украина
