Священномученик Макарий (Гневушев), епископ Орловский и епископ Вяземский
Сентябрь 3rd 2012 -
Память 22 августа\4 сентября
Священномученик Макарий (Гневушев), епископ Орловский и Севский родился в 1858 году в с. Репьевка Ардатовского у. Симбирской губ.
В 1882 окончил Киевскую Духовную академию со степенью кандидата богословия (кандидатское сочинение «Александрийская Церковь») и был назначен преподавателем русского языка Киево-Подольского Духовного училища.
С 1883 — наставник Острожской учительской семинарии, с 1885 — преподаватель Киевского женского духовного училища, с 1890 — преподаватель Киевской Духовной семинарии, активный миссионер.
В 1902 был инициатором создания «Киевского педагогического общества взаимной помощи». Принимал деятельное участие в монархическом движении в Киеве, в 1906—08 был членом Совета Киевского отдела Русской Монархической Партии (РМП), членом Киевского отдела Русского Собрания (РС).
3 июля 1906 в отделе РС сделал обстоятельный доклад о положении русского православного населения в западных областях. Доклад было решено напечатать, т. к., по утверждению председателя Киевского отдела РС Б. М. Юзефовича, он «вызвал единодушное сочувствие и одобрение слушателей правдивым, кратким и ясным изображением общественного настроения в пределах обильно населенных евреями западных окраин России». Главным виновником тяжелого экономического и нравственного состояния русского населения, утверждал докладчик, является еврейство. «В течение многих веков, образовав при помощи кагала могущественный союз, евреи, в конце концов, захватили в свои руки главные нити политической, экономической и общественной жизни европейских народов, не исключая и русского. Завладев почти всею печатью, они настойчиво влияют на общественное мнение, слагают его согласно своим интересам, нисколько не стесняясь средствами к достижению намеченных целей». Именно пагубная деятельность евреев, а отчасти и поляков, привела к распространению революционных идей, под влиянием которых «значительная часть учащейся молодежи стала в ряды “освободителей” и, выйдя из условий нормальной жизни, превратилась в послушное орудие революционных и анархистских партий. Современное состояние высших и значительной части средних учебных заведений крайне безотрадно и ничего не обещает не только в ближнем, но и в более или менее отдаленном будущем». Однако главная вина в распространении крамолы лежит на правительстве и местных властях, прежде всего на главе правительства — Витте, ибо «как центральное правительство, так и большинство местных органов его оказались настолько терпимыми в отношении к разрушительным, левым партиям, что мирное, на почве закона живущее общество… попало как бы под иго этих левых партий». Власти, напротив, подвергают незаслуженным стеснениям и ограничениям правые партии, «отменяются, в угоду евреям, освященные обычаем и установленные Церковью, Крестные ходы, отбираются произведения так называемой “черносотенной литературы”, обличающие клевету и ложь еврейской печати». В докладе содержалось вполне определенная угроза в отношении власти. Если сохранится «терпимое отношение правительства к революционным партиям», то монархическая партия, предупреждал докладчик, будет вынуждена искать поддержки «со стороны народных масс». Автор доклада от имени киевских монархистов выдвинул ряд требований к властям по укрощению деятельности революционеров и наведению порядка. Времени на раскачку нет, ибо доверие к правительству колеблется, «во многих местах народное озлобление против местных властей, охраняющих еврейские интересы преимущественно перед всеми другими, сдерживается с великим трудом». Отставка правительства Витте породила у монархистов надежды на изменение политики, и «монархическая партия надеется, что нынешнее правительство своим открытым и прямым образом действий, на основах русской исторической жизни, спасет современную Россию от угрожающих ей ужасов внутренних междоусобий».
М. Гневушев был делегатом Третьего Всероссийского Съезда Русских Людей в Киеве 1—7 окт. 1906 от Киевского союза рабочих. По окончании съезда от имени хозяев — киевлян — сказал прощальное слово приезжим депутатам. Как делегат Киевского союза рабочих участвовал также в работе Четвертого Всероссийского Съезда Объединенного Русского Народа в Москве 26 апр.—1 мая 1907, на котором выступал с речью о необходимости объединения.
Овдовев, в 1908 принял постриг с именем Макарий, рукоположен во иеромонаха и назначен настоятелем Московского Высокопетровского монастыря с возведением в сан архимандрита. Сразу принял активное участие в монархическом движении в Москве, стал ближайшим сподвижником председателя РМС прот. Иоанна Восторгова, деля с ним с тех пор все успехи и неудачи, все радости и скорби (последних было больше). Уже в июне 1908 в результате интриг о. Иоанн Восторгов и архим. Макарий вынуждены были оставить руководящие должности в Московском губернском Совете Союза Русского Народа (СРН). Принимал участие в создании Братства Воскресения Христова, был членом правления братства. Был активным участником теоретического клуба монархистов Москвы Русского Монархического Собрания, часто выступал с докладами, 12 нояб. 1909 избран кандидатом в члены Правления Собрания, а затем стал членом Правления.
9 марта 1909, вернувшись из Вильны со съезда православных братств, выступил с речью в многолюдном собрании московских монархистов. Говорил о «горьком чувстве», которое вынес из поездки в связи с тем, что «православное население сдавлено польскими тисками и должно отрекаться от своей веры; русские угнетаются и евреями, сосредоточившими в своих руках всю торговлю и ремесла». Монархисты Москвы после его доклада приняли решение поддержать русских людей в Западной Руси, которые ведут неравную борьбу с еврейским и польским засильем.
С 1909 — настоятель Московского Ново-Спасского ставропигиального монастыря. Был членом организационного комитета по созыву Съезда Русских Людей в Москве 27 сент.—4 окт. 1909 («Восторговский» Съезд), готовил вместе с И. Г. Айвазовым материалы к обсуждению. Выступал с приветственной речью при открытии съезда, принимал активное участие в обсуждении вопросов повестки дня съезда, был избран членом исполнительно-редакционной комиссии, которая создавалась для завершения работ с принятыми съездом резолюциями. Среди прочего съезд решил важную задачу: устами многих видных деятелей монархического движения было восстановлено доброе имя прот. Восторгова и архим. Макария. В апр. 1912 был избран в состав Устроительного Совета Всероссийских Съездов от РМС. Архим. Макарий участвовал в работах Пятого Всероссийского Съезда Русских Людей в С. -Петербурге 16—20 мая 1912, на котором был избран одним из товарищей председателя съезда. В день открытия съезда он выступил с речью, в которой призвал всех монархистов к объединению «в плотную, несокрушимую рать». На съезде был избран членом Комиссии по церковным вопросам (вместе с депутатом Государственной Думы Г. А. Шечковым и проф. П. В. Никольским). От имени Комиссии 16 мая выступил с докладом, в котором для противостояния «повсеместному падению религиозного чувства в народе» советовал повсеместно учреждать церковные братства и развивать сеть церковно-приходских школ. Он выступил также против частых перемещений епископов, которые из-за этого не успевают толком ничего сделать, высказался за изъятие церковных вопросов из ведения Государственной Думы, где решения принимают и иноверцы. В последний день работы съезда произнес проникновенное слово, обращенное к русской женщине, которая может «внести свою любовь в монархическое дело, чтобы смягчить остроту борьбы, чтобы ободрять уставших в борьбе». Завершил свое слово он призывом к объединению, ибо враг не дремлет. В 1912 архим. Макарий был председателем предвыборного комитета правых партий в Москве по выборам в IV Государственную Думу. 1 окт. 1913 на собрании членов РМС произнес речь о значении расследовавшегося в Киеве ритуального убийства отрока А. Ющинского (см.: Ритуальные убийства), а собрание послало приветственные телеграммы А. С. Шмакову и Г. Г. Замысловскому и приняло решение, осуждающее «Киевлянин» за «предосудительное отношение к киевскому процессу». В н. 1914 он вновь пытался привлечь общественное внимание к бедственному положению православного белорусского населения, опубликовав в «Московских ведомостях» цикл статей под названием «Форпосты русские». Архим. Макарий обратился к Русскому Народу с призывом: «Спешите все, у кого еще бьется сердце русскою кровью, у кого сознание не затуманено разными космополитическими бреднями, для кого Русь и в прошлом и в настоящем дорога, — спешите на помощь все более и более ослабевающей Белой Руси… Нужно спешить с материальной помощью, чтобы избавить белоруса от хищничества евреев; нужно торопиться с просветительской помощью, чтобы ободрить, поднять измученный и приниженный дух народа».
11 июля 1914 в Н. Новгороде хиротонисан во епископа Балахнинского, викария Нижегородской епархии. Уже в архиерейском сане принял участие в Совещании Монархистов 21—23 нояб. 1915 в Петрограде (Петроградское Совещание), на котором был избран в состав Совета Монархических Съездов. На Совещании владыка выступал в прениях по вопросу борьбы с прогрессивным блоком, говорил речь при закрытии Совещания. Несмотря на то, что он был викарным епископом Нижегородской епархии, в работе Нижегородского Всероссийского Совещания уполномоченных монархических организаций и правых деятелей 26—28 нояб. 1915 (Нижегородское Совещание) еп. Макарий не принимал участия — сказались весьма натянутые отношения с А. И. Дубровиным и его сторонниками. 28 янв. 1917 назначен на самостоятельную кафедру — епископом Орловским и Севским. Вскоре после февральской революции против него начались преследования за монархические взгляды и деятельность, и 26 мая 1917 владыка был уволен на покой с определением места проживания в Спасо-Авраамиевом монастыре в Смоленске, а с янв. 1918 он был переведен в Спасо-Преображенский монастырь г. Вязьмы. Скупой на похвалы митр. Мануил (Лемешевский) называл его «прекрасным проповедником, оратором и администратором». Неудивительно поэтому, что своими яркими проповедями опальный владыка быстро завоевал любовь верующих и монастырский храм стал заполняться молящимися.
Большевики подсылали к нему наемных убийц. Однако, когда убийцы ожидали выхода епископа, между ними произошла ссора, в результате которой один из убийц убил другого.
22 авг. 1918 владыка был все-таки арестован по абсурдному обвинению в «организации белогвардейского восстания». После ареста мужественно переносил глумления и побои. 2 сент. его перевели в Смоленскую губернскую тюрьму, а 4 сент. он был осужден ЧК Западной области за «контрреволюционную деятельность» и приговорен к расстрелу.
По словам его дочери, казнь происходила следующим образом. Обреченные в числе 14 чел. были доставлены в пустынное место за Смоленском. Построили всех спиной к свежевырытой могиле. Палач подходил к каждому и производил выстрел в лоб. Владыка, находясь в конце шеренги, с четками горячо молился за каждого из казнимых, а если замечал упадок духа, то, никем не останавливаемый, выходил из линии, благословлял несчастного. Он был застрелен последним.
Прославлен в сонме Новомучеников и Исповедников Российских 20 авг. 2000 на Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви.
