Слово въ недѣлю шестую-надесять. Свт. Филаретъ, архіеп. Черниговскій
Октябрь 3rd 2011 -
Того бо есмы твореніе, создани во Христѣ Іисусѣ на дѣла благая, да въ нихъ ходимъ (Ефес. 2, 10).Ошибку легко допустить; но ошибка въ вѣрѣ весьма важная, такъ какъ имѣетъ связь съ судьбою человѣка за гробомъ.
«Если дѣло спасенія нашего совершено благодатію: то намъ нечего болѣе дѣлать; если же иные предписываютъ строгіе уставы, налагаютъ бремена на себя и другихъ, то это — произволъ человѣческій, дѣло недоразумѣнія или ложнаго разумѣнія. Дѣло наше не въ дѣлахъ, а въ вѣрѣ». Такъ разсуждаютъ нѣкоторые и даже многіе. Безошибочно ли такое разсужденіе?
Апостолъ учитъ: Того есмы твореніе, создани во Христѣ Іисусѣ. Вотъ часть того, что предлагаютъ и нѣкоторые, или многіе. Подлинно, по жизни духовной, мы новое созданіе Божіе, созданное въ Іисусѣ Христѣ. Образъ Божій, напечатлѣнный въ человѣкѣ при первомъ сотвореніи, помраченъ, испорченъ, разстроенъ первымъ грѣхомъ человѣка. Чтобы возсоздать его въ человѣкѣ, Богочеловѣкъ ввелъ въ человѣческую природу новое начало жизни, живоносную благодать Святаго Духа. Если кто не родится водою и Духомъ, не можетъ внити въ Царствіе Божіе, сказалъ Спаситель (Іоан. 3, 5). Потому, каждый спасающійся спасается не иначе, какъ благодатію Христовою. Благодатію вы спасены, и это не отъ васъ, Божій даръ, — таково ученіе апостольское. Вѣруетъ ли кто во Христа, или и страдаетъ за Него, начинаетъ ли только жизнь духовную, или и преуспѣлъ въ ней много, — это все зависитъ отъ благодати. Вамъ дано не только вѣровать въ Него, но и пострадать за Него, говорилъ апостолъ филипійцамъ (Флп. 1, 29). То же самое говоритъ онъ, говоря: Того есмы твореніе, созданы во Христѣ Іисусѣ.
Что же говоритъ далѣе апостолъ? То ли, что говорятъ нѣкоторые? Изъ того, что мы новое твореніе Божіе во Христѣ, выводитъ ли онъ заключеніе, что намъ не нужно болѣе ничего дѣлать для своего спасенія, что намъ не нужны добрыя дѣла? Нѣтъ, онъ говоритъ совсѣмъ другое. Того есмы твореніе, создани во Христѣ Іисусѣ на дѣла благая. Видите, онъ цѣлію самаго творенія новаго полагаетъ дѣла благая. По его ученію, мы для того и созданы во Христѣ Іисусѣ, для того и совершилось новое твореніе, чтобы творили мы добрыя дѣла, а не худыя. И странно было бы быть иному. Ужели для того страдалъ Христосъ Спаситель за насъ, чтобы мы, купленные пречистою кровію Его, свободно утучняли тѣло свое, превращая его въ жилище нечистыхъ страстей? Ужели для того пріяли мы въ купѣли крещенія благодать Святаго Духа, чтобы духъ гордости нашей оскорблялъ ее дикими порывами своими? Ужели неоцѣненные дары христіанства даны намъ съ тѣмъ, чтобы мы ругались надъ ними недостойнымъ употребленіемъ ихъ? А чего же хотятъ тѣ, которые оставляютъ въ христіанинѣ безъ благаго употребленія волю его? Молимъ, не вотще благодать Божію пріяти вамъ, молилъ апостолъ (2 Кор. 6, 1). Что это значитъ? То, что не довольно — принять благодать Божію; надобно, чтобы принята она была не напрасно; надобно, чтобы не осталась она безъ употребленія; надобно, чтобы она, какъ дорогій талантъ, была сохранена осторожно, и употреблена по ея назначенію, — для преспѣянія во спасеніи. Каждому данъ свой даръ благодати: но каковъ бы онъ ни былъ, даръ ли это благотворенія, или даръ терпѣнія, даръ ли служенія другимъ, или даръ уединеннаго служенія Богу, малъ ли или великъ даръ, — никому не позволено ненаказанно скрыть талантъ въ землю. Благодать Божія принята, безъ нея — были безъ дара Божія: но горе намъ, если не воспользуемся принятою благодатію. Нерадивыхъ рабовъ ожидаетъ тьма кромѣшная.
Грѣхъ испортилъ созданную по образу Божію духовную природу нашу. Но грѣхъ не уничтожилъ въ насъ образа Божія: даръ Божій сильнѣе дѣла человѣческаго. Вмѣстѣ съ нѣкоторыми понятіями о Божествѣ остается въ человѣчествѣ нѣкоторое, хотя и слабое, чувство добра, остается нѣкоторое, хотя и слабое, стремленіе къ святому. То, что можно знать о Богѣ, было извѣстно и язычникамъ; не имѣвшіе откровеннаго закона, по влеченію природы, творили сообразное съ закономъ Божіимъ. Если же такъ, если остаются и въ падшемъ человѣкѣ нѣкоторыя силы для добра: какъ же христіанину не пользоваться ими для спасенія своего? Какъ оставить безъ употребленія даръ Божій? Не значило ли бы это оказывать пренебреженіе и къ дару и къ Владыкѣ дара? Если язычникъ по возможности умножалъ талантъ, данный при родѣ: христіанину ли быть хуже язычника?
Думаютъ, что возвышаютъ благодать, предоставляя ей все дѣлать въ насъ безъ насъ самихъ. Нѣтъ, тѣмъ не возвышаютъ, а унижаютъ благодать. Благодать, какъ даръ Божій, не можетъ ни уничтожать, ни оставлять безъ употребленія другаго дара Божія — свободы. Иначе, то и другое оскорбляло бы мудрость и величіе Владыки благодати и свободы. Напротивъ, укрѣплять ослабленную грѣхомъ природу человѣческую — вотъ что вполнѣ прилично и благодати Божіей, прилично и свободѣ человѣческой. И благодать совершаетъ это въ насъ. Тѣ же самыя силы, которыми грѣшникъ противоборствуетъ волѣ Божіей, благодать направляетъ противу грѣха, облекаетъ силою для исполненія закона Божія, возвышаетъ до торжества надъ порочными наклонностями и привычками. Тѣ же члены, которые служили орудіемъ нечистоты и беззаконія, подъ вліяніемъ благодати, становятся орудіемъ правды и святыни (Рим. 6, 19). Та же свобода, съ которою человѣкъ творилъ волю плоти и гордости, освященная благодатію совершаетъ подвиги умерщвленія плоти и самоуничиженія, возвышается до высшаго своего совершенства, — до освобожденія отъ рабства грѣху. Идѣже духъ Господень, ту свобода (2 Кор. 3, 17). Потому-то, благодатное возрожденіе называется обновленіемъ человѣка (Ефес. 4, 24), или сравнивается съ броженіемъ, произведеннымъ въ тѣстѣ закваскою. Царствіе Божіе подобно закваскѣ, говоритъ Спаситель (Матѳ. 13, 33).
Если все дѣло спасенія отъ благодати: какъ же случалось, что причастники самыхъ высокихъ даровъ благодати подвергались паденію? Конечно, никто не позволитъ себѣ той хулы на благодать, чтобы ей, а не волѣ человѣческой, приписать эти паденія.
Если все дѣло въ благодатной вѣрѣ: къ чему же предписаніе любить Господа всѣмъ сердцемъ, всею душею, всею мыслію? Къ чему предписанія подвизаться противъ грѣха до крови, исторгать изъ сердца страсть, хотя бы она была также дорога сердцу, какъ глазъ, какъ правая рука? Къ чему предписаніе отрекаться отъ себя самаго, и съ крестомъ на раменахъ идти по слѣдамъ Распятаго за насъ? Нѣтъ, предъявленія правъ Божіихъ на насъ не такъ ограничены, какъ мечтаютъ.
И такъ — понятно, что не искреннее благочестіе говоритъ: дѣло не въ дѣлахъ, а въ вѣрѣ. Нѣтъ, это не голосъ благочестія, а голосъ испорченной природы, лукаво уклоняющейся отъ пути Христова, домогающейся оправдать чѣмъ нибудь свое нежеланіе совершать христіанскіе подвиги. Искренніе подвижники благочестія не тому учили словомъ и дѣломъ. Умерщвляю тѣло мое, говорилъ апостолъ, да инымъ проповѣдуя самъ не останусь лѣнивымъ рабомъ (1 Кор. 9, 27). Если живемъ духомъ, то по духу и ходить должны (Гал. 5, 25), т. е., если получили мы духъ благодати, то должны жить не по желаніямъ плоти, а по началамъ духовной жизни. Св. мученики и мученицы какимъ путемъ достигли неба? Они отдавали жизнь свою на муки и страданія, на поруганіе и смерть, чтобы только не измѣнить Господу своему. Святители Божіи свободно говорили правду сильнымъ земли, защищали истину противъ еретиковъ, жертвуя покоемъ, здоровьемъ, а иногда и жизнію. Преподобныя отцы и преподобныя матери терпѣли жестокія внутреннія скорби, подвизаясь противу страстей. Вотъ искренніе послѣдователи евангельскаго ученія! Вотъ истинные проповѣдники христіанскаго благочестія!
Вѣра безъ дѣлъ — мертва. Это — вѣра мысли, а не сердца, а не жизни. При такой вѣрѣ, богослуженіе — бездушно, ничего не говоритъ ни сердцу, ни воображенію, такъ какъ и вѣра не восходитъ далѣе одной мысли. При такой вѣрѣ, скучаютъ медленнымъ богослуженіемъ, чтобы спѣшить на распутія земной жизни. Но, о Боже мой! если уже скучаютъ бесѣдою съ Тобою: то что будетъ крестъ Твой? Къ чему же и именовать себя поклонниками Христовыми? При такой вѣрѣ, не считаютъ нужными подвиговъ самоумерщвленія, подвиговъ поста. Но, слушатели! уже ли христіанство въ одномъ только имени? Уже ли не христіанамъ предписано распинать плоть съ ея страстями? При такой вѣрѣ, забота объ одномъ, — о образованіи ума. Скажите же, други мои, уже ли христіанская жизнь — дѣло одной мысли, трудъ одного ума? Нѣтъ, она есть дѣло всей души нашей, всего человѣка; она есть подвигъ всѣхъ силъ нашихъ, всего существа нашего. Если оставляютъ безъ пищи духовной какую либо потребность существа нашего: то не доведутъ души до неба: туда не пускаютъ ни хромыхъ, ни увѣчныхъ. Вѣруютъ и бѣсы, а иногда и трепещутъ: но гдѣ имъ мѣсто? Потому, если разъ сказали, что дѣло не въ дѣлахъ, а въ вѣрѣ, тутъ уже не ожидайте подлинной христіанской жизни, подлиннаго христіанскаго совершенства. Оскорбительно было бы для имени христіанина открыто отказываться отъ словъ Спасителя о томъ или другомъ долгѣ нашемъ, и потому-то, повторяя буквы писанія, говорятъ: надобно это дѣлать, надобно такъ жить. А потомъ, подъ вліяніемъ ложной мысли о вѣрѣ, оставляютъ свою рѣшимость, не доходятъ до конца подвига. Помня то или другое изреченіе писанія, хотятъ жить христіански, начинаютъ жить; а мысль о ложно-понятой вѣрѣ ослабляетъ рѣшимость, отнимаетъ у души искренность любви къ пути Христову. Вотъ почему такъ много говорятъ о живой вѣрѣ, и не имѣютъ живой вѣры! Вотъ почему никогда не встрѣтите всецѣлой рѣшимости жить для Господа, никогда не увидите жизни на той высотѣ совершенства, на которой стояли Антоніи и Златоусты! Самое лучшее, что встрѣтите на этомъ пути, это то, что доходятъ до половины дороги къ небу. Иначе, страшно подумать куда заходятъ.
Братія! не отворяйте слуха внушеніямъ противнымъ ученію Православной Церкви. — Богъ благодатію Своею да сохранитъ сердца наши въ вѣрѣ и любви для вѣчной жизни. Аминь.
1846 г.
Слова, бесѣды и рѣчи Филарета (Гумилевскаго), архіепископа Черниговскаго и Нѣжинскаго. Въ 4-хъ частяхъ. — Изданіе третье. — СПб.: Изданіе книгопродавца И. Л. Тузова, 1883. — С. 320-324.
Источникъ: «Русскiй Порталъ»
