Воскрешение праведного Лазаря. Святоотеческие толкования трудных мест
Июнь 21st 2015 -
VI. Воскрешение Лазаря как назидание христианам
«Господи! вот, кого Ты любишь, болен» (Ин. 11:3).
Отношение к несчастьям праведников
Как не поколебаться в вере, видя несчастья праведников? Как не посчитать тех, кого посещают болезни и скорби, отверженными Самим Богом? Подобные вопросы задавали всегда и будут задавать до скончания века. Надо просто принять как факт (в том числе и евангельской истории), что угождающие Богу часто страдают и не вдаваться в более тонкие рассуждения. Вот что пишет святитель Иоанн Златоуст в связи с болезнью Лазаря: «Многие соблазняются, когда видят некоторых угодных Богу людей в каком-либо бедствии, когда видят, например, что они подверглись болезни, или бедности, или чему-нибудь другому подобному; а того не знают, что такие страдания свойственны тем, которые особенно любезны Богу. Так вот и Лазарь был из друзей Христовых, а был болен, как это именно говорили и пославшие: ‘вот, кого Ты любишь, болен’ (Ин. 11: 3)»45.
Спустя несколько веков после смертельной болезни Лазаря подобными вопросами мучился преподобный Антоний Великий: «Господи! отчего некоторые из человеков достигают старости и состояния немощи, другие умирают в детском возрасте и живут мало? Отчего одни бедны, — другие богаты? Отчего тираны и злодеи благоденствуют и обилуют всеми земными благами, а праведные угнетаются напастями и нищетою?»
И он получил ответ, который можно адресовать всем нам, маловерным и сомневающимся в Божием о нас попечении: «Антоний! внимай себе и не подвергай твоему исследованию судеб Божиих, потому что это — душевредно» 46.
«Иисус прослезился» (Ин. 11: 35).
Мера христианского плача
Часто мы видим, как безутешны христиане, потерявшие близкого им человека, словно не христиан хоронят они, словно нет Царства Небесного и не будет всеобщего воскресения. Бывает, наоборот, что смерть близких никак не трогает очерствелые людские сердца.
И то и другое поведение противоестественно человеческой природе, что показал Богочеловек, прослезившись над другом, «образы нам предлагая сердечныя любве»47. Преподобный Андрей Критский, творец процитированной песни канона, раскрывает её смысл в «Беседе на четверодневного Лазаря»: «‘Прослезился Иисус’. И тем показал пример, образ и меру, как мы должны плакать об умерших. Прослезился, видя повреждение нашей природы и безобразный вид, какой дает человеку смерть»48. То же и святитель Василий Великий: Христос «в некоторую меру и пределы заключил необходимые страстные движения, предотвращая несострадательность, потому что это зверонравно, и не дозволяя предаваться скорби и проливать много слёз, потому что это малодушно»49.
«Когда же услышал, что [Лазарь] болен,
то пробыл два дня на том месте, где находился» (Ин. 11: 6).
Смиренное поведение
Всемогущий Господь отложил свой приход в Вифанию не только для того, чтобы Лазарь умер, был погребён и начал истлевать, но и для того, чтобы «кто-нибудь не почел неприличным то, что Он по первому слуху спешит показать чудо»50. Христос учит нас, насколько бережно и нетщеславно следует распоряжаться Божиими дарами: «Божества Твоего Христе, подавая учеником Твоим образ, в народех смирял еси Себе, утаитися хотя»51.
Насколько небезопасно тщеславиться полученными от Бога дарами благодати, видно из истории, описанной в «Древнем Патерике» об иноке высокой жизни, который прилюдно сотворил некое чудо:
Авва Антоний услышал об одном молодом монахе, что сотворил на пути такое чудо: увидев некоторых старцев, которые путешествовали и утомились на пути, он велел диким ослам подойти к ним и на себе нести старцев, пока не дойдут до Антония. Когда старцы рассказали об этом авве Антонию, он сказал им: «Мне кажется, что монах сей есть корабль, исполненный благ, но не знаю, войдет ли он в пристань». Спустя несколько времени авва Антоний вдруг начал плакать, рвать на себе волосы и рыдать. Ученики спросили его: «О чем плачешь, авва?» Старец отвечал им: «Сейчас пал великий столп Церкви!» Это он говорил о молодом монахе. «Но пойдите сами к нему, — продолжал он, — и посмотрите, что случилось!» Ученики идут, и находят монаха сидящим на рогоже и оплакивающим грех, который он сделал. Увидев учеников Антония, монах говорит им: «Скажите старцу, чтобы он умолил Бога дать мне только десять дней жизни, — и я надеюсь очистить грех свой и покаяться». Но по прошествии пяти дней он скончался52.
Каиафа, «будучи на тот год первосвященником,
предсказал, что Иисус умрет за народ» (Ин. 11: 51).
Уважение к священному сану
Каиафа, за деньги получивший должность первосвященника и осудивший Господа на смерть, произнёс пророчество, знаменующее саму суть искупительного подвига Иисуса Христа: «лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб» (Ин. 11: 50). Почему же Дух говорил устами нечестивца? — Потому, отвечает Златоуст, что Каиафа, несмотря на все свои преступления и злой нрав, был законным архиереем: «Удостоившись вполне архиерейства, хотя был недостоин, он пророчествовал, сам не разумея того, что говорил. Благодать воспользовалась только его устами, но не коснулась нечистого сердца… Однако же и при этом Дух еще присущ был им. Только тогда, когда они воздвигли руки на Христа, Он оставил их и перешел на апостолов»53.
Так и священнослужитель, как бы плохо не жил, является орудием Духа Божия и исполнителем Его Таинств до тех пор, пока с него не сняли священный сан. Оттого так страшно впасть в осуждение священников, пусть даже проводящих нечестивую жизнь, хотя и это часто бывает одной лишь видимостью, ибо, как пишет святитель Игнатий, «бесчестие, нанесенное служителям алтаря, относится к алтарю, к Присутствующему в нем и Поклоняемому Богу».
VII. Воскрешение Лазаря как аллегория исцеления души
Лазарь, четверодневный обитатель мрачной страны мертвых, есть образ нашей души, мертвой добродетелями и издающей смрад греховных навыков. Мало кто из христиан, читающих святые строки о восставлении четверодневного мертвеца, не вздыхал затем вместе с преподобным гимнографом о собственном восставлении и прощении грехов: «Лазаря воздвигл еси Божественным Христе глаголом: и мене многими прегрешеньми умерша возстави, молюся»54, «Мертва смердяща Лазаря воздвигнувый Христе четверодневна, возстави мя умерша ныне грехи моими, и положена в рове, и темней сени смертней, и яко благоутробен избави и спаси мя»55, «исхити мя от страстей моих, якоже прежде четверодневна Твоего друга Лазаря»56, «Мертвеца смердяща, связана повойми, Владыко, воздвигнул еси, и мене связанаго пленицами прегрешений, возстави поюща» 57.
Преподобный Андрей Критский видит в воскрешении Лазаря торжество благодати над мертвящей буквой Закона: «Иисус же, опять скорбя внутренне, приходит ко гробу. То была пещера — мрачное сердце иудеев, и камень лежал на ней — грубое и жестокое неверие. Сказал Иисус: отнимите камень. Тяжелый — непослушания — отвалите камень, чтобы извлечь мертвенное из буквы Писания. Отнимите камень — неудобоносимый ярем Закона, чтобы могли принять животворное Слово благодати. Отнимите камень — покрывающий и отягощающий ум»58.
Но все вообще Отцы аллегорический смысл воскрешения Лазаря относят к воскрешению нашего внутреннего человека. Наиболее образно, живо и полно пишет об этом блаженный Феофилакт Болгарский59: «Ум наш — друг Христов, но часто побеждается слабостью человеческой природы, впадает в грех и умирает смертью духовною и самою жалкою, но со стороны Христа удостаиваемою сожаления, ибо умерший — друг Его. Пусть же сестры и сродницы умершего ума — плоть, как Марфа (ибо Марфа телеснее и вещественнее), и душа, как Мария (ибо Мария набожнее и благоговейнее), придут к Христу и припадут пред Ним, ведя вслед за собою и помыслы исповедания, как те — иудеев. Ибо Иуда — значит исповедание. И Господь, без сомнения, предстанет при гробе, лежащее на памяти ослепление повелит отнять, как бы камень какой-нибудь, и приведет на память будущие блага и муки. И воззовет великим голосом евангельской трубы: выйди вон из мира, не погребайся в житейских развлечениях и страстях; — подобно как и ученикам Своим Он говорил: ‘вы не от мира’ (Ин. 15: 19), а апостол Павел: ‘и мы выйдем к Нему за стан’ (Евр. 13: 13), то есть мир, — и таким образом воскресит от греха умершего, которого раны пахли злобой. Умерший издавал запах потому, что был четверодневен, то есть умер для четырех кротких и светлых добродетелей и был празден и недвижим к ним. Впрочем, хотя и был неподвижен и связан по рукам и ногам, сжат узами собственных грехов и казался совершенно бездеятельным, хотя и по лицу был покрыт платком, так что при наложении плотского покрова не мог видеть ничего божественного, кратко сказать, был в самом худом положении и «по деятельности», которая обозначается руками и ногами, и «по созерцанию», которое обозначается покрытым лицом, — итак, хотя он находится в таком бедственном положении, но услышит: развяжите его добрые и служащие спасению ангелы или священники и дайте ему прощение грехов, пусть он идет и приступит к деланию добра».
Чего да сподобит нас милосердный Господь!
Антон Поспелов
Примечания:
46. Цит. по: Игнатий Брянчанинов, святитель. Отечник // Собр. соч. в 7-ми т. М.: Благовест, 2001. Т. 6. № 195. С. 33.
47. Андрей Критский, преподобный. Канон на повечерии пятка седмицы ваий. Песнь 7.
48. Андрей Критский, преподобный. Беседа на Четвертодневного Лазаря. С. 5.
49. Василий Великий, святитель. О скорби и слезах Иисуса Христа пред воскрешением Лазаря. Цит. по: Барсов. М. Толкование. С. 293.
О малодушии, которое должно быть чуждо христианам, святитель Иоанн Златоуст пишет подробнее: «Ты рвешь на себе волосы, раздираешь одежду, громко рыдаешь, составляешь вокруг себя позорище, являешься в образе неистовых женщин, — и не думаешь, что оскорбляешь Бога? Как велико твое безумие! Не станут ли смеяться над этим язычники? Не подумают ли, что все у нас — басни? Так, они скажут: воскресения нет, и учение христиан — это смех, обман и выдумка. Женщины у них рыдают так, как бы после настоящей жизни ничего уже не было; они не внимают словам, начертанным в их книгах, а этим сами показывают, что все то вымысел. Если бы они веровали, что умерший не умер, но преставился к лучшей жизни, то не оплакивали бы его, как уже несуществующего, не терзались бы так и не произносили бы этих слов, исполненных неверия: уж не видеть мне тебя больше! Уж не будешь ты опять со мною! Все у них басня. Если они так не веруют высшему из благ, то тем менее всему другому, что у них считается священным». (Иоанн Златоуст, святитель. Беседы на Евангелие от св. Иоанна. Беседа LXIII. С. 418).
И далее: «Печалься лучше о грехах: это — хорошая печаль, это — величайшее любомудрие» (Там же. С. 421).
50. Андрей Критский, преподобный. Беседа на Четвертодневного Лазаря. С. 5.
51. Иоанн Дамаскин, преподобный. Канон на утрене Лазаревой субботы.
52. Древний патерик, изложенный по главам. М.: Изд. Афонского Русского Пантелеимонова монастыря, 1891. Гл. 8: О том, что ничего не должно делать напоказ. С. 133.
53. Иоанн Златоуст, святитель. Беседы на Евангелие от св. Иоанна. Беседа LXV. С. 437.
54. Иоанн Дамаскин, преподобный. Канон на утрене Лазаревой субботы. Песнь 3.
55. Там же. Песнь 5.
56. Там же.
57. Там же. Песнь 7.
58. Андрей Критский, преподобный. Беседа на Четвертодневного Лазаря. С. 5.
59. Феофилакт Болгарский, блаженный. Толкование на Евангелие от Иоанна. Т. 2. Гл. 11. С. 197.
