Святой Феодосий Тырновский
Декабрь 9th 2014 -
5. Уход с Килифаревского монастыря, приезд в Константинополь и кончина
Согласно сведению святителя Каллиста, нашествие османских турок захватило уже Македонию, а отдельные отряды начали достигать и Килифаревской обители и беспокоить ее насельников. Это и заставило преподобного Феодосия покинуть ее и искать другое место, которое защищено лучше. Царь Иван Александр не хотел лишить себя присутствия дивного исихаста, так как премного его уважал, и поэтому предложил ему поселиться в почти недоступную пещеру в “двадцати поприщах” от Тырнова. Преподобный отец принял предложение царя и поселился в указанную царем пещеру, продолжив свое безмолвие до самого своего ухода в Константинополь. Считается, что таким образом был основан монастырь Святой Троицы, в котором немного позже св. патриарх Евфимий создал свою книжную школу. В житии сказано: “Таким образом, построена была лестница, и достолепная и прекрасная церковь, и воздвигнуто было множество келий. Прочее, он пребывал в безмолвии, днем и ночью совершенствуясь душевно. Туда сходилось множество иноков и с наслаждением получало от него пользу всякую для души”.39
Этот момент из жития святого Феодосия является спорным, и поэтому и мы остановимся на нем подробнее. Еще в 20-х гг. ХХ в. болгарский историк В. Киселков высказывает сомнение по поводу выставленных патриархом Каллистом данных. По его мнению, преподобный Феодосий „жил и подвизался в строгом отшельничестве в своем монастыре в Килифаревской горе до самого последнего года жизни, т. е. до 1363 г. никуда не перемещаясь, и им не было основано другого монастыря в другом месте”.40 В подтверждение своего мнения В. Киселков приводит цитаты из Григория Цамблака, который в своем Слове похвальном патриарху Евфимию указывает на Евфимия как на основателя монастыря Святой Троицы: “Он… поселился в какую-то пещеру. Она находилась достаточно далеко от городского и другого шума. Он воздвиг (при ней) храм в честь Пресвятой Троицы, чьим поборником был. Вокруг него собрался рой учеников”.41 В своем похвальном слове он пишет еще, что святой Евфимий отправился в Константинополь, сопровождая своего учителя Феодосия, прямо из Килифаревской пустыни: “Когда же варвары опустошали все вокруг, Евфимий покинул любимую пустыню из-за них и вместе со своим старцем Феодосием отправился в великий Константинов град”. 42
Многие историки, однако, утверждают, что данные жития святого Феодосия соответствуют исторической правде, в отличии от данных Григория Цамблака, так как Каллист был современником килифаревского исихаста и его соучеником в Парории, а Григорий Цамблак создавал свой текст лет 40–50 после рассматриваемых событий.
Таким образом, вопрос о том основал ли преподобный Феодосий другой монастырь “в двадцати поприщах” от Тырнова или остался в Килифаревском монастыре до своего ухода в Константинополь, остается без окончательного ответа.
Уход преподобного Феодосия в столицу Византийской империи тоже является важным моментом, на котором остановимся подробнее.
Вследствие тяжести возраста и суровой монашеской жизни, полной множеством тяжелых подвигов, преподобный Феодосий заболел. Предвидя приближающийся конец своей земной жизни, он написал письмо Константинопольскому патриарху Каллисту, в котором описал свое желание посетить его и “получить дар и духовное благословление святейшей Божьей церкви и ее священнейшего синода”. 43
Когда святитель Каллист получил письмо килифаревского исихаста, он сразу же созвал священный синод, вместе с ним рассмотрел вопрос и дал свое согласие. Несмотря на сопротивление Тырновского патриарха Феодосия II, после того как получил патриаршеский и синодальный ответ, преподобный Феодосий в сопровождении своих четырех учеников, среди которых один Евфимий, другой – Киприан, летом или осенью 1363 г. он отправился по морю в Константинополь.
В столице Византии преподобного Феодосия радушно встретил патриарх Каллист и все константинопольское духовенство. Первоначально его разместили в самой патриархии, где ежедневно беседовал со святителем Каллистом по разным вопросам богословского и общецерковного характера. Впоследствии его перевели в монастырь Святого Маманта, где он полностью предал себя безмолвию и созерцанию до самой своей смерти.
Что заставило преподобного Феодосия в конце своей жизни покинуть свою Килифаревскую обитель и родину и в плохом состоянии здоровья отправиться в Константинополь? Этот вопрос, в контексте обостренных отношений между Тырновской и Константинопольской патриархией в ХIV веке, был объектом исследования со стороны ряда русских и болгарских ученых близкого и более отдаленного прошлого. Еще в конце ХIХ в. К. Радченко работал над ответом на этот вопрос и приходит к выводу, что преподобный Феодосий доносил перед Константинопольским патриархом о непорядках, совершаемых Тырновским патриархом Феодосием II.44 П. А. Сырку пытался объяснить поведение килифаревского отшельника наличием двух церковных партий в Болгарии – прогреческой или «ортодоксальной», которая возглавлялась Феодосием, и проболгарской, или «национальной», во главе с Тырновским первоиерархом. П. А. Сырку развивает идею о том, что сторонники преподобного Феодосия стремились добиться политического сближения с Византией и укрепления духовных связей между двумя государствами, ввиду нарастающей угрозы турецкого завоевания.45 Процитированные нами мнения в дальнейшем восприняты немалой частью болгарских ученых, такими как Хр. Попов, который делает допущение, что преподобный Феодосий тайком покинул Тырново под сильным давлением национальной партии.46 В. Киселков, однако, противопоставляется мнениям К. Радченко и П. А. Сырку, считая их ошибочными, „потому что – пишет он, – они построены на одних безосновательных предположениях, в связи с славянским переводом грамоты Каллиста 1355 г. и противоречат общему духу жития Феодосия”.47
Из приведенных мнений вышеуказанных авторов видно сколько ответов дала научная литература на вопрос, почему преподобный Феодосий покинул Болгарию и, уже неизлечимо больной, отправился в Константинополь? Самый верный ответ, однако, дает само житие килифаревского отшельника, где написано: “…блаженный исповедует святейшему и вселенскому патриарху, что был удостоен святейшим крещением, но совсем не и великим миропомазанием, из-за отдаленности места и недостатка великого и божественного мира; поэтому он и попросил доброго пастыря помазать (его) божественным миром, которое дает просветление. Когда увидел, что патриарх согласен, сам он и его ученики были помазаны патриархом, каков обычай святой Божьей церкви помазания”.48
Из этой цитаты видно, что патриарх Каллист указывает на такую основную причину прибытия преподобного Феодосия в византийскую столицу – на необходимость миропомазания по обычаю Константинопольской патриархии. Конечно, нельзя отрицать тот факт, что преподобный Феодосий противопоставлялся некоторым действиям в Болгарской церкви во главе с ее предстоятелем, о чем мы узнаем из Послания патриарха Каллиста тырновскому клиру 1355 г. Вероятно, это вызывало гнев патриарха Феодосия II и его приближенных. Нельзя, конечно, отрицать и желание преподобного Феодосия встретиться с патриархом Каллистом, вместе с которым он подвизался в Парории под духовным наставничеством святого Григория Синаита. Всеми этими причинами и можно объяснить, почему святой Феодосий покинул свою любимую пустыню и отправился на далекое и опасное путешествие в Константинополь.
Предчувствуя свою кончину, преподобный Феодосий собрал своих учеников и дал им свое последнее отеческое напутствие, в котором он им наказывал: “соблюдать строго и непоколебимо благочестивую веру соборной и апостольской Церкви и ее православные догматы; избегать, как и подобает, богомильскую, т. е. мессалианскую ересь, а также и варлаамитскую, акиндиновскую… ереси; <…> также соблюдать святые Божественные заповеди, потому что кто бережно соблюдает эти два (положения), он действительно и назовется христианином”.49 Как подлинный исихаст, он не пропустил случая напомнить им все то, что научил от святого Григория Синаита: “любить отречение от воли своей, жизнь бескорыстную и скромную, пост и воздержание, привыкнуть усыпать страсти, укрощать гнев, обуздывать плотские побуждения и прогонять душевный мрак – одним словом, осушить всю мокроту и плотское наслаждение <…>, никогда не преставать созерцать наяву Бога и не покидать умное делание, потому что это и есть оружие крепкое и недосягаемое никакой вражьей силой”.50 Закончив свое наставление, преподобный попросил своих учеников, чтобы они ему помогли сесть в постели, и сидя произнес Символ веры, проклял все ереси, которые Церковь предала анафеме, “а прежде всего злославную ересь нечестивых Акиндина и Варлаама”. 51 После этого причастился святыми Христовыми тайнами и тихо предал дух свой в руки Божьи 27 ноября 1363 г. в день памяти своего учителя святого Григория Синаита.
Патриарх Каллист, вместе со всем клиром Константинополя, торжественно похоронил тырновского исихаста в патриаршем монастыре святого Маманта. За свою святую жизнь и на основании чудесных прижизненных и посмертных знамений, преподобного Феодосия вскоре причислили к лику святых.52
Примечания:
39. Там же. С. 25.
40. Киселков В. С. Св. Теодосий Търновски. С. 42.
41. Григорий Цамблак, Патриарх Евтимий. Похвално слово. С. 10.
42. Там же. С. 7.
43. Киселков В. С. Житието на св. Теодосий Търновски. С. 27.
44. Радченко К. Религиозное и литературное движение в Болгарии в эпоху перед турецким завоеванием. Киев, 1897. С. 181.
45. Сырку П. А. К истории исправления книг в Болгарии в XIV веке. Т. 1. Вып. 1: Время и жизнь патриарха Евфимия Тырновского. СПб., 1899. С. 326.
46. Попов Хр. Евтимий, последен Търновски и Трапезицки патриарх (1375–1394). Пловдив, 1901. С. 41.
47. Киселков В. С. Св. Теодосий Търновски. С. 48.
48. Киселков В. С. Житието на св. Теодосий Търновски. С. 28.
49. Там же. С. 29.
50. Там же.
51. Там же. С. 30.
52. Память преп. Феодосия празднуется Болгарской Церковью 27 ноября. Службу ему составил афонский иеросхимонах Спиридон в конце XVIII века. В 1951 году преосвященный Парфений, епископ Левкийский, сделал новую редакцию службы, которая совершается и по сей день. См.: Партений, епископ Левкийский. Последование с житием преподобнаго и богоноснаго отца нашего Теодосия Терновскаго, иже на Кефаларстей горе постившагося. София, 1951.
