Преподобная Александра Дивеевская (Мельгунова)
Июнь 25th 2011 -
В духовных вопросах матушка Александра советовалась с саровскими старцами. По воспоминаниям келейницы матушки, Евдокии Мартыновой, она очень почитала известного своими отшельническими подвигами саровского старца Назария, впоследствии игумена Валаамского. Его живописный портрет висел в келии матушки, и она каждодневно при всяком деле ему кланялась, как бы прося мысленно его благословения. Весьма близок матушке Александре по духу был также саровский подвижник иеромонах Пахомий, отличавшийся необыкновенными духовными дарованиями. Он был родом из курских купцов и с юных лет посвятил себя на служение Господу. Постриженный в 1762 году в монашество, отец Пахомий был точный исполнитель обетов, кроток, смиренномудр, молитвенник и постник. В 1777 году он стал строителем (настоятелем) Саровской пустыни, которой управлял в течение 18-ти лет. Молитвой и советами всегда помогал матушке и казначей отец Исаия, родом из купцов г. Суздаля, постриженный в монашество в 1772 году.
Посодействовавшая восстановлению многих храмов, матушка Александра не могла не заняться, с благословения саровских старцев, благоустройством церкви в Дивееве. Дивеевский приходской деревянный храм во имя святого первомученика и архидиакона Стефана, с деревянной же колокольней, упоминается в документах с середины XVII века. Состояние его ко времени возвращения матушки Александры было достаточно крепкое, но он был предназначен для служения только в теплое время года.
Постоянно заботясь об исполнении воли Божией, возвещенной Царицей Небесной, мать Александра не спешила с созиданием общины, которая впоследствии должна была разрастись в монастырь, и ожидала указания Божия для исполнения сего намерения во благое время. Во время ее неустанной молитвы Сама Матерь Божия открыла ей, что следует прежде всего позаботиться о построении каменной приходской церкви в честь Казанской Ее иконы.
Чудотворный Казанский образ был чудесно обретен девятилетней отроковицей Матроной (Онучиной) в 1579 году в Казани. Чудотворения от святой иконы стали знамением того, что Пресвятая Богородица является усердной Заступницей Святой Руси. Русские люди прибегали к этой иконе всегда, когда враги угрожали православному Отечеству, и неизменно получали помощь свыше. Именно этому образу указала Царица Небесная посвятить первый храм Своего Четвертого удела на земле.
Отец Пахомий и саровские старцы, помолившись, благословили матушку Александру на построение церкви. От имени приходских людей она подала прошение епархиальному начальству, и 24 сентября 1773 года Преосвященным Палладием, епископом Рязанским (в то время Дивеево относилось к Рязанской епархии), была дана благословенная грамота на начало строительства. После этого матушка приступила к возведению храма — на месте, где явилась ей Царица Небесная.
Строительство церкви велось в тревожное для России время. В 1773 году в Поволжье началось жестокое и кровавое Пугачевское восстание. Отряды Пугачева быстро продвигались по Волге. В августе 1774 года был взят Темников, и опасность вплотную приблизилась к Сарову и Дивееву. Когда матушка Александра умоляла Господа и Царицу Небесную об избавлении их края от Пугачева, ей было свыше открыто, что гнев Божий минует их. Действительно, пугачевские отряды до Дивеева не дошли.
Во время строительства Казанской церкви начался голод, особенно усилившийся в 1775 году, когда многие питались древесной корой или смешивали с хлебом гнилое дерево и желуди. Протоиерей Василий Садовский писал в своих записках, что дивеевские старики рассказывали ему, как «матушка Агафия Симеоновна собирала тогда их всех, еще малолетних, к строящейся Казанской церкви и заставляла подносить кирпичи к кладчикам. За это она кормила их вечером сухарями с водою и платила каждому по пятаку в день, приказывая деньги отдавать родителям. Таким образом дивеевские прихожане прожили голодное лето при пособии матери Александры без нужды, когда окрестные крестьяне страшно нуждались и мучились с семьями».
По завершении строительства храма мать Александра совершила ряд поездок, связанных с его обустройством. Из Казани она привезла точный список с явленной чудотворной Казанской иконы Божией Матери, из Киева — серебряный позолоченный крест с вложенными в него частицами святых мощей, из Москвы — колокол в 76,5 пудов и необходимую церковную утварь. Саровский строитель отец Ефрем пожертвовал для Казанской церкви иконостас из старого собора монастыря. По преданию, устроив в строящемся храме придел в честь святителя Николая, матушка Александра недоумевала, кому посвятить придел с правой стороны, и всю ночь молилась, прося Господа вразумить ее о святой Своей воле. Вдруг она услышала стук в окно и громкий голос: «Ты недоумеваешь, в чье имя устроить придел? Создай его во имя мое». «Кто ты?» — в страхе вопросила матушка Александра. «Я — апостол первомученик архидиакон Стефан!» — ответил голос. Утром, на рассвете, на том самом окне, в которое слышался ночью стук, матушка нашла образ святого апостола первомученика архидиакона Стефана весьма старинного письма. Он был написан на длинном и узком бруске. Сначала образ хранился в церкви, а затем в келии матушки Александры.
Строительство каменной Казанской церкви с приделами в честь святителя Николая и первомученика архидиакона Стефана было завершено в 1779 году. Храм был освящен саровским строителем отцом Пахомием «соборне» в январе 1780 года. Оставшийся после сооружения каменной Казанской церкви деревянный Стефановский храм, еще «крепкий строением», был разобран, перевезен в село Большое Череватово и освящен там в честь святителя Николая.
Преподобная Александра, как уже было упомянуто, в течение двадцати лет подвизалась в келии, построенной на дворе приходского священника отца Дертева. Келейные подвиги матушки остались неизвестны, но протоиерей Василий Садовский записал все, что рассказывали ему о матери Александре преподобный Серафим, отец Василий Дертев, сестры Дивеевской общинки, соседи помещики и дивеевские крестьяне, сохранившие воспоминания о ее глубоком смирении и тайных благотворениях.
Милостыня матери Александры всегда была тайной; она служила всем, чем только умела и сколько могла. Кроме исполнения трудных и черных работ у отца Василия Дертева, мать Александра ходила в крестьянское поле и там сжинала и связывала в снопы хлеб одиноких крестьян. В страдную пору, когда в бедных семьях все, даже хозяйки, проводили дни, работая в поле, она топила в избах печи, месила хлебы, готовила обед, обмывала детей, стирала их грязное белье и надевала на них чистое к приходу усталых матерей. Все это матушка делала тайно, дабы никто не знал и не видел. Однако, несмотря на ее старания скрыть свои труды, крестьяне стали мало-помалу признавать в матушке благодетельницу. Дети указывали на мать Александру, но она с удивлением смотрела на благодаривших ее и отказывалась от своих поступков.
Матушка помогала многим девицам-сиротам, наделяя их приданым, чтобы они могли выйти замуж, и тем соблюдала их от греха. Бедным невестам мать Александра вышивала головные уборы (сороки) и красивые полотенца. Один из образцов ее вышивания хранился в Дивеевском монастыре у матушки игумении, другие находились во многих домах Дивеева и деревни Вертьяново, но их владельцы дорожили ими настолько, что боялись не только показывать, но даже и упоминать о них из опасения, что они будут отняты.
Протоиерей Василий Садовский вспоминал в своих записках, что, будучи благочинным, он однажды задержался по делам службы и был вынужден заночевать в доме заштатного священника в селе Глухове Ардатовского уезда. Сестра священника, старушка-девица, которая лично знала мать Александру, показала отцу Василию полотенце матушкиной работы, подаренное ею самой, которое старушка берегла как святыню. Она также рассказала, что мать Александра была так умна и образована, как редко бывают и мужчины, и что она знала лучше всех духовных лиц в окрестности все уставы и положения церковные. К матери Александре обращались за советами и наставлениями, так что когда в большом близлежащем селе было освящение храма, оттуда приезжали просить мать Александру быть распорядительницей праздника, на что она и согласилась. Всем было на диво, как она прекрасно распорядилась и устроила все. Народу было такое множество, что казалось невозможным разместить всех, а матушка соединила дворян вместе, духовенство в другом отделении вместе, купцов посадила с купцами, и крестьян отдельно. Всем было удобно, хорошо и всего хватило. Матушка распоряжалась также церковной церемонией, и присутствующие смотрели на нее с особым уважением и благоговением, стараясь наперед друг перед другом угодить ей. Князья, бояре и духовенство считали за большое счастье удостоиться чести вести ее под ручки или услышать от нее ласковое и приветливое слово.
В праздники и воскресные дни матушка никогда не уходила из храма прямо домой, но по окончании литургии останавливалась на церковной площади и поучала крестьян, говоря им о христианских обязанностях и о достойном почитании праздничных и воскресных дней. Эти духовные беседы матери Александры с народом вспоминались с благодарностью прихожанами села Дивеева и много лет спустя после ее кончины. В семейных делах, спорах и ссорах к ней обращались как к праведному судии и, конечно, беспрекословно подчинялись ее решениям.
Мать Александра провела свою жизнь в великих трудах и подвигах и исполнилась благодати и даров Духа Святого. Многообразными подвигами, умягчившими ее сердце, матушка так угодила Господу, что удостоилась высокого дара благодатных слез, о чем часто вспоминал отец Серафим.
Внешность матушки Александры известна со слов ее послушницы Евдокии Мартыновой, записанных Н. А. Мотовиловым: «Одежда Агафии Симеоновны была не только простая и бедная, но и многошвейная, и притом зимою и летом одна и та же; на голове она носила холодную, черную, кругленькую, шерстяную шапочку, опушенную заячьим мехом, потому что она часто страдала головною болью; платочки носила бумажные. На полевые работы ходила в лаптях, а под конец своей жизни хаживала уже в холодных сапожках. Матушка Агафия Симеоновна носила власяницу, была среднего роста, вида веселого; лицо у нее было круглое, белое, глаза серые, нос короткий, луковичкою, ротик небольшой, волосы в молодости были светло-русые, лицо и ручки — полные».
За шесть месяцев до кончины матушки Александры настало время устроить общину, чтобы исполнить заповеданное Божией Матерью. К этому представился особый случай. Одна из помещиц села Дивеева, госпожа Жданова, узнав об обетованной Царицей Небесной матери Александре обители и желая поусердствовать осуществлению этого дела, пожертвовала матушке 1300 квадратных сажен своей усадебной земли рядом с церковью. По совету саровских старцев и с разрешения епархиального начальства мать Александра построила на этой земле три келии с надворным строением и оградила пространство деревянной оградой. Одну келию матушка заняла сама, другую предназначила для трех послушниц, а третью предоставила для отдыха странникам, во множестве идущим через Дивеево в Саров.
