Преподобномученик Лукиан, пресвитер Антиохийский
Октябрь 27th 2010 -
ФИЛОСОФСКО-БОГОСЛОВСКОЕ НАСЛЕДИЕ СВЯТОГО ЛУКИАНА АНТИОХИЙСКОГО
Лукиан выступил перед магистратом с апологией учения, за которое был схвачен; его увели в тюрьму и убили» (Церковная история, IX. 6, 3). Перед нами предстает священник, подвижник, ученый муж, апологет и, наконец, мученик. Сохранилось особенное, памятное предание и о его приготовлении к смерти. «Отягченный оковами, снедаемый голодом, он лежал в темнице на спине и не мог сделать никакого движения; соучастники страданий его желали в приблизившийся праздник Богоявления соутешиться с ним в последний раз трапезою Христовою». Соузники св. Лукиана в камере совершили освящение Святых Даров на его груди, используя ее вместо престола и антиминса.
Как и Ориген, св. Лукиан в юности получил блестящее светское образование — родители готовили его к государственной службе; он так же посвятил всю свою жизнь служению в огласительной школе и «собирал около себя толпы учеников, из которых многие впоследствии достигли епископских кафедр». Занимаясь экзегезой Священного Писания, имея характеристики безупречной аскетической жизни, он так же, как Ориген, пережил конфликт на почве церковной дисциплины и после осуждения своего учителя, Павла Самосатского, не вступал в общение с тремя сменявшими друг друга епископами Антиохии. Св. Лукиан и Ориген — один мученик, другой исповедник — претерпели страдания за веру; обоих почитали после смерти (гробница Оригена в Тире была даже местом паломничества); они оба имели в кругу своих учеников как выдающихся отцов Церкви, так и будущих видных предводителей гетеродоксальных групп.
Однако если Ориген, в конце концов, был осужден Церковью, то Лукиан уже довольно рано признан святым. Причина этого усматривается только в том, что последний, в отличие от первого, не привел своих идей в систему. Поэтому св. Лукиан, даже если некоторые из его убеждений и расходились с общепринятыми, все же не мог считаться учителем ереси; тогда как Ориген, спустя два века после смерти внимательно перечитанный потомками, осужден именно за те догматы, которые он пытался разработать со всей тщательностью своего александрийского ума. Тем не менее в современной науке св. Лукиан считается основателем Антиохийской школы как философскобогословской традиции, фигура которого позволяет во многом объяснить противоречивый характер ее наследия.
Его несомненная заслуга состоит в том, что он, будучи талантливым учителем, передал будущим поколениям сложившийся в течение трех веков пласт антиохийской христианской мысли; но он не оказался способным дать ей полноценную критическую оценку и выделить из этих культурных слоев православное учение во всей его чистоте. В то же время, не обладая такими амбициями всеобъемлющего синтеза, ко торыми обладал Ориген, и не попытавшись интегрировать эллинскую философию в простоту христианской веры, он остался в памяти Церкви не столько ее учителем, сколько страдальцем за веру.
Почитание св. Лукиана в древности было повсеместным, но особенно его чтили на Западе, где такой «александриец», как Руфин Аквилейский, сохранил текст его «Апологии» в латинском переводе. Мощи святого мученика Лукиана при Карле Великом были торжественно перенесены в Арль. Рассмотрим теперь, какие качества сделали св. Лукиана основоположником антиохийского метода священной герменевтики. Как мы уже говорили, в III в. по Р.Х. школы при епископских кафедрах расширились и перешли под управление дидаскалов, приглашенных лиц с высшим светским образованием. Таким дидаскалом стал св. Лукиан во время епископства Павла из Самосаты. О том, какую организацию он придал Антиохийской школе, мы не имеем сведений; однако можно судить об этом косвенно по множеству его знаменитых учеников, составлявших в IV в. так называемый «кружок лукианистов». По уточнению А. Спасского, «быть лукианистом на языке Восточной Церкви значило не что иное, как быть лицом хорошего образования, являть собой человека науки. Члены лукиановского кружка усердно занимались изучением философии Аристотеля, упражнялись в ее критических методах и славились своим искусством в диалектике».
Но более подробное исследование круга предметов, изучавшихся в Антиохийской школе, представляется затруднительным. Сочинения св. Лукиана не сохранились; описаний его занятий, подобных тем, что содержатся в «Благодарственной речи Оригену» свт. Григория Чудотворца, не существует. Что же в таком случае нам известно? Можно согласиться с тем, что «связующим началом общего богословского направления Антиохийской школы в первый период ее существования был, вероятно, только метод тол- кования Священного Писания».
Именно над созданием метода работал св. Лукиан вместе со своими студентами, но эта работа до его смерти не была закончена. Подход св. Лукиана к проблемам герменевтики можно уразуметь из отредактированного им текста Библии, который называется «лукиановской редакцией». Текст этот лег в основу славянского перевода Библии. Св. Лукиана не удовлетворяла работа Оригена, в первой половине того же века составившего «Гекзаплы» (Шесть столбцов) из еврейского оригинала, его транслитерации, Септуагинты и еще трех греческих переводов. Намерения св. Лукиана отчасти проясняет название, которое получила его редакция: коал), т.е. «простой язык». В ней отсутствуют вставки, сделанные Оригеном, разночтения сведены к минимуму; таким образом, Ориген стремился к полисемантичности, а св. Лукиан к простоте и единству текста. Можно усмотреть в этом различии начала будущей полемики антиохийцев с аллегорическим толкованием Библии, развитым в Александрии. Для того чтобы сделать свою редакцию достойной Священного Писания, св. Лукиан должен был разработать научный подход, который бы придал точность и несомненность его исправлениям. Такие качества он усмотрел в критике текста, опирающейся на его рациональное прочтение в историко-грамматическом ракурсе. При этом он, конечно, не отвергал ни Божественного происхождения святых книг, ни чудес, описанных в них. Напротив, Антиохийская школа всегда защищала их от мифологизаторских тенденций, привносимых аллегорическим прочтением. Но целью критики св. Лукиана было восхождение к наиболее аутентичному изводу, причины искажений которого он усматривал в ошибках переписчиков и намеренных вставках еретиков. Таким образом, в Антиохийской школе уже в III в. по Р.Х. был поставлен сложный герменевтический вопрос о том, как согласовать вечность и неизменность Библии с временностью, ситуативностью появления отдельных ее списков.
«Лукиановская редакция», так же как и «Гекзаплы», представляла попытку решить вопрос о наиболее аутентичной версии Ветхого Завета. Об этом говорит и следующее предание: иудеи спрятали текст Библии, содержащий исправления св. Лукиана, в стене, где он был открыт случайно при Константине.
Известно, что раввин Гамалиил именно так поступил с таргумом на книгу Иова: считая иноязычные толкования делом нечестивым, он замуровал его, так как уничтожить библейскую рукопись было бы грехом. Следовательно, речь в предании о спрятанной Библии св. Лукиана идет о Ветхом Завете, который и был основным предметом критических исследований, ввиду многочисленных расхождений еврейского текста и Септуагинты — греческого перевода III в. до Р.Х. По сообщению бл. Иеронима Стридонского, «Лукиан... был таким прилежным в изучении Священного Писания, что даже теперь некоторые копии Писания носят его имя» (О знаменитых мужах, 77). Именно этот библейский текст лег впоследствии в основу нормативного «константинопольского» текста. В связи с этим заслуга св. Лукиана Антиохийского перед христианской традицией и библейской наукой отмечается как весьма значительная. В предисловии к современному изданию Септуагинты читаем: «Qui Antiochenorum successus deinde... ad Palestinenses pertinuit ibique similia stu- dia excitavit, quibus videntur simul adversati esse Antiochenis» (De historia versionis Septuaginta interpretum, 8). Таким образом, лукиановская версия (помечается как L) стала настолько существенной альтернативой версии Оригена (О), что вызвала в Палестине, где была основанная Оригеном Кесарийская школа, новые усилия по исследованию священного текста, вероятно, имевшие целью защитить правоту «Гекзапл». Это значит, что на Ближнем Востоке в то время велась напряженная работа по поиску и сличению различных рукописей, что повышало интеллектуальный уровень христианских общин в целом.
Результатами этой деятельности воспользовался в начале V в. по Р.Х. бл. Иероним Стридонский, редактировавший латинский перевод Библии. Итак, чем же была Антиохийская школа при св. Лукиане? X. Кин определяет ее как «богословское учебное заведение для углубленного изучения обоснований веры, особенно же для образования клира и первоклассных учителей»1. Более поздний исследователь, Г.Р. Нельц, возражает: «Была ли эта школа открытым учреждением Антиохийской Церкви или частными уроками, подобно многим риторическим и философским курсам, источники не проливают на это никакого света». По нашему мнению, одно не противоречит другому, так как сама Церковь еще не была «открытой» организацией. Главное то, что большинство участников догматическо противостояния IV в. по Р.Х., как со стороны ариан, так и со стороны православных Сирии, связывали свое богословское наследие с именем св. Лукиана Антиохийского
Pages: 1 2
