Слово на Рождество Пресвятой Богородицы святителя Андрея, архиепископа Критского
Сентябрь 20th 2010 -
Рождество Богородицы
Афон. Монастырь Хиландар, часовня Иоанна Предтечи, фреска XVII века.
Настоящий праздник есть для нас начало праздников. Служа пределом закону и преобразованиям, он вместе служит дверью к благодати и истине. «Кончина бо закона Христос» (Рим. 10, 4), Который, освобождая нас от письмени, возводит к духу. Здесь конец (закону): потому что Законодатель, совершив всё, изменил письмена на дух и возглавил всяческая в Себе (Еф. 1, 10), оживляя закон благодатью: благодать приняла закон под свое владычество, а закон подчинился благодати, так что свойства закона и благодати не потерпели взаимного смешения, а только тяжкое, рабское и служебное (в законе) силою Божественною переменилось на легкое и свободное (в благодати), «чтобы мы, — говорит Апостол, — не были порабощены стихиями мира» (Гал. 4, 3) и не состояли под рабским игом письмени закона. Вот верх Христовых к нам благодеяний! Вот откровение тайны! Вот обожение восприятого человечества — плод истощания Богочеловека.
Светлое и явное нисхождение Божие к людям должно иметь радостное начало, вводящее к нам великий дар спасения. Таков и есть настоящий праздник, имеющий началом Рождество Богородицы, а концом — соединение Слова с плотью, это славнейшее из всех чудес, непрестанно возвещаемое, необъемлемое и всегда непостижимое. Чем менее оно постижимо, тем более открывается; и чем более открывается, тем менее постижимо. Поэтому настоящий Богоблагодатный день, первый в наших празднествах, являя свет девства и как бы сплетая венец из неувядаемых цветов духовного вертограда Писания, предлагает твари общую радость. Дерзайте, — говорит он, — се, праздник рождества Девы и обновление человеческого рода! Дева рождается, воспитывается, возрастает и готовится быть Матерью Всецаря веков — Бога. Все это, при помощи Давида, делается для нас предметом духовного созерцания. Богоматерь открывает нам Свое Богодарованное рождество, а Давид указывает на блаженство человеческого рода и дивное сродство Бога с человеками.
Итак, поистине должно прославить таинство дня и Матери Слова принести в дар слово: потому что ничто так не приятно Ей, как слово и хваление словом. Отсюда и мы получим двоякую пользу: во-первых, вступим в область истины, во-вторых, выйдем из плена и рабства закона письменного. Каким же образом? Известно, что когда исчезает мрак, тогда является свет; так и здесь: за законом следует свобода благодати.
Нынешнее торжество есть предел, отделяющий истину от преобразований и вводящий новое вместо ветхого. Об этом Павел — Божественная труба Духа — восклицает: «Аще кто во Христе, нова тварь (2 Кор. 5, 17): возобновитесь; древняя мимоидоша, се быша вся нова; ничто же бо совершил закон; приведение же есть лучшему упованию, имже приближаемся к Богу» (Евр. 7, 19). Истина благодати светло воссияла...
Да будет ныне единое, общее торжество и на небе и на земле. Пусть вместе празднует всё, что в мире и что вне мира. Ныне Создателю всего устроился созданный храм; и творение уготовляется в новое Божественное жилище Творцу. Ныне изгнанная из страны блаженства природа наша принимает начало обожения и персть стремится вознестись к высочайшей славе. Ныне Адам приносит от нас и за нас начатки Богу, достойнейший плод человечества — Марию, в Которой (Новый Адам) делается Хлебом для восстановления человеческого рода. Ныне отверзается великое недро девства, и Церковь, по образу брачной, налагает на себя чистую жемчужину истинной непорочности. Ныне достоинство человеческое принимает дар первого творения и возвращается в прежнее состояние; помраченное безобразием греха благолепие, красоту, через соединение природы человеческой с рожденной Матерью «Краснаго добротою» (Пс. 44, 3), человек получает в превосходнейшем и Богоприличнейшем виде. И это творение делается, поистине, созданием, и воссоздание — обожением, и обожение — возвращением первого совершенства! Ныне неплодная становится, сверх ожидания, матерью и, родив Родившую без мужа, освящает естественное рождение. Ныне приготовлен благолепный цвет для Божественной багряницы и бедная природа человеческая облеклась в царское достоинство. Ныне — по пророчеству — произрасла Отрасль Давидова, Которая, став вечно зеленеющим Жезлом Аарона, процвела нам Жезл Силы — Христа. Ныне от Иуды и Давида происходит Дева Отроковица, изображая Собою царское и священническое достоинство Принявшего (священство) Аарона по чину Мелхиседекову (Евр. 7, 15). Ныне начинается восстановление природы нашей, и обветшавший мир, принимая Богоприличное образование, получает начало второго Божественного творения.
Первое творение людей произошло из чистой и нескверной земли; но природа их помрачила прирожденное ей достоинство, лишившись благодати через грех преслушания; за это мы изгнаны из страны жизни и, вместо райских наслаждений, получили жизнь временную, как родовое наследство, а с нею смерть и растление рода (нашего). Все стали предпочитать землю небу, так что не оставалось никакой надежды ко спасению, кроме высшей помощи. Ни естественный, ни писаный закон, ни пламенные примирительные вещания пророков не сильны были уврачевать болезнь. Никто не знал, как исправить природу человеческую и посредством чего удобнее было бы возвести ее к первому достоинству, доколе не благоволил Художник всего Бог открыть нам другой стройный и новосоставленный мир, уничтожив издревле вторгшуюся язву греха, породившего смерть, и даровав нам дивную, свободную и совершенно бесстрастную жизнь, через воссоздание наше в крещении Божественного рождения. Но как сообщилось бы нам это великое и преславное благо, столь сообразное с законами Божественными, если бы Бог не явился нам во плоти, не подвергся законам природы и не благоволил пожить с нами образом, ведомым Ему? А как все это могло бы придти в исполнение, если бы прежде не послужила таинству Чистая и Неприкосновенная Дева, Которая вместила Невместимого, по закону, превышающему законы естества? И могла ли сделать это какая другая дева, кроме Той Единой, Которая избрана была прежде всех родов Творцом природы?
Эта Дева есть Богородица — Мария, Богопрославленная, из утробы Которой исшел с плотию Пребожественный и Которую Сам Он устроил чудным для Себя храмом. Она зачала бессеменно и родила нетленно, потому что (Сын Ее) был Бог, хотя и родился плотски, без смешения и болезней. Эта Матерь, поистине, избежала свойственного матерям и дивно питала млеком Сына, рожденного без мужа. Дева, родив бессеменно Зачатого, пребыла Чистою Девою, сохранив невредимыми знамения девства. И так воистину Она именуется Богородицею; девство Ее чтится и рождение ублажается. Бог, соединяясь с человеками и являясь во плоти, дарует Ей собственную славу. Женское естество вдруг освобождается от первой клятвы, и как первое ввело грех, так первое же начинает и спасение.
Но слово наше достигло главной цели своей, и я, торжествуя ныне и с веселием участвуя в этом священном пире, предлагаю вам общую радость. Искупитель рода человеческого, — как я сказал, — восхотел устроить новое рождение и воссоздание человека: подобно как при первом сотворении, взяв персть из девственной и чистой земли, образовал первого Адама, так и теперь, устрояя Свое воплощение на земле, — так сказать, вместо персти — избирает из всего творения Эту Чистую и Пренепорочную Деву и, воссоздавая человечество в Избранной из среды человеков, Творец Адама делается Новым Адамом, чтобы спасти древнего.
Кто же Эта Дева и от каких произошла родителей? Мария, слава всех, родилась от племени Давидова, а от семени Иоакима. Она происходила от Евы, а была чадом Анны. Иоаким был муж кроткий, благочестивый, воспитанный в законе Божием. Живя целомудренно и ходя пред Богом, он состарился бездетным: цветущим летам его не соответствовало продолжение рода. Равно и Анна была Боголюбива, целомудренна, но бесплодна; жила с мужем в согласии, но была бесчадна. Ни о чем столько не заботясь, как о соблюдении закона Господня, она, однако, ежедневно уязвлялась жалом бесчадства и претерпевала то, что обыкновенно бывает уделом неплодных, — печалилась, скорбела, сокрушалась, не терпя бездетства. Так, Иоаким и супруга его сетовали о том, что не имели преемника рода своего; впрочем, искра надежды еще не погасла в них совершенно: оба воссылали молитвы о даровании им чада для продолжения семени. Оба, подражая, услышанной молитве Анны (1 Цар. 1, 10), не отходили от храма, усердно прося Бога, дабы разрешил неплодство и даровал плод бесчадным. И не оставляли они своих усилий, пока не получили желаемого. Действительно, желания их исполнились. Податель даров не презрел дар упования их. Неумедляющая сила скоро предстала на помощь к просившим и умолявшим Бога и сделала способными одного к произведению, а другую к восприятию плода. Таким образом, от неплодных и иссохших родителей, как бы от орошенных дерев, произрос для нас преславный плод — Пренепорочная Дева. Узы неплодства разрешились — молитва, сверх ожидания, оказалась плодоносной; бесчадная родила Чадо; бездетная соделалась счастливейшей матерью. Так как произрастившая из утробы Своей Клас нетления произошла от неплодной матери, то родители, в первом цвете Ее возраста, привели Ее в храм и посвятили Богу. Священник, совершавший тогда чреду служения, узрев лик дев, предшествовавших и последовавших Ей, возрадовался и возвеселился, видя как бы действительное исполнение Божественных обетований. Он посвятил Ее Богу, как честный дар и благоприятную жертву — и, как великую сокровищницу спасения, укрыл Ее в самых внутренних частях храма. Здесь Отроковица ходила в оправданиях Господних, как в брачных чертогах, питаясь небесной пищей до времени обручения, которое предопределено было прежде всех веков Тем, Кто, по неизреченному милосердию, родился из Нее, и Тем, Кто прежде всякого творения, времени и пространства Божественно родил Его, и вместе соестественным, сопрестольным и покланяемым Духом Его, а это и есть Едино Божество, имеющее Одно Естество и Царство, нераздельное и неизменное и ни в чем не различное, кроме личных свойств. Поэтому-то, я торжествую и ликую и Матери Слова приношу дар празднственный; потому что Рождшееся от Нее научило меня веровать в Троицу: Безначальное Слово и Сын устроил в Ней Свое воплощение; родивший Отец благоволил это; Дух Святой осенил и освятил утробу непостижимо заченшей.
Теперь время вопросить Давида: в чем клялся ему Бог всяческих? Скажи, Песнопевец Пророк! Клялся от плода чрева моего посадить на престоле моем (Пс. 131, 11). Вот в чем клялся и не преступил клятвы Своей, клялся и слово запечатлел делом! «Единою, — сказал Он, — кляхся о Святем Моем, аще Давиду солжу: семя его во век пребудет, и престол его, яко солнце предо Мною и яко луна совершена в век: и свидетель на небеси верен» (Пс. 88, 36 — 38). Такую клятву Бог исполнил, потому что невозможно солгати Богу (Евр. 6, 18). Вот смотрите: Христос именуется по плоти моим Сыном (Мф. 22, 42), а Господу моему и Сыну покланяются все языки (Пс. 71, 11), видя Его седящим на девственном престоле! Вот и Дева, из утробы Которой происшел Предвечный, воплотившийся в конец веков и обновивший веки, также произросла из моих чресл! Все это так!
Люди Божий, язык святой, собрание священное! Почтим отеческую память; возвеличим силу таинства. Каждый из нас, по мере данной ему благодати, да принесет достойный дар настоящему торжеству. Отцы — благоденствие рода; матери — благочадие; неплодные — неплодство греха; девы — сугубое целомудрие, то есть души и тела; брачные — похвальное воздержание. Если кто из вас отец — да подражает отцу Девы; хотя кто и бездетен — да пожинает плодотворную молитву, возрастающую из Богоугодной жизни, Мать, питающая чад своих, да радуется вместе с Анной, воспитавшей Чадо, дарованное ей в неплодстве по молитве. Неплодная, нераждающая, лишенная благословенного плода, да приходит с верой к Богоданной Отрасли Анны и отложит неплодие. Дева, непорочно живущая, да будет матерью слова, украшая словом благолепие души. Брачная — да приносит умную жертву от плодов молитвы. Вкупе богат и убог, юноши и девы, старцы с юношами (Пс. 48, 3; Пс. 148, 12), священники и левиты — все вкупе да торжествуем в честь Отроковицы, Матери Бога и Пророчицы: из Нее исшел Пророк, предвозвещенный Моисеем, Христос Бог, Истина (Втор. 18,15). Аминь.
