Притча о сеятеле
Октябрь 27th 2012 -
Зуевский Андрей, свящ.
Притча о сеятеле, изложенная в 8 главе Евангелия от Луки, говорит о трех свойствах человеческого сознания, которые являются препятствиями для его роста и становления. В той или иной степени они оказываются общими для всех людей.
Разглядеть их — вовсе не значит сразу от них избавиться, однако в понимании чего-либо, как правило, обретается и способность к действию. В знании — сила. Кроме того, зачастую сама возможность становления распознается в том и через то, что ему мешает. В то же время увидеть в этом становлении свое благо — и есть отклик человека на призыв Бога, не меняющийся уже много тысяч лет: «…выйди из земли твоей и из родства твоего и из дома твоего, и пойди в землю, которую покажу тебе» (Быт. 12, 1).
Образ пути и следования по нему — это одна из основных евангельских метафор. Это и «узкий путь в Царство» и открывающийся при отказе от него «широкий путь к погибели», и Сам Христос как «путь, истина и жизнь». Однако, когда в притче о сеятеле говорится о семени, упавшем при дороге, этот образ, по сути, ни о каком следовании не говорит. Скорее, наоборот: это некий мнимый путь, который никуда не ведет, но при этом отвлекает внимание человека и, тем самым, парализует его способность к подлинному действию. Суть этой дороги — мелькание, шум и устремленность в будущее, точнее в то, что этим будущим кажется. Сама же склонность отвлекаться на все это и есть первое из описанных в притче несовершенств нашей души. Это утрата должного внимания, точнее, удовольствие от этой утраты и стремление к ней. Иоанн Богослов в своем послании называет этот порок «похотью очей». Свято место пусто не бывает.
В одной из книг английского писателя и богослова Льюиса замечательно описано, как дьявол подчиняет себе сознание человека, используя именно эту его склонность. Тишину он называет «ужасной силой» и говорит, что «всякое мгновение человеческое должно быть заполнено великой динамикой, шумом, фанфарами, «возвещающими торжественность и беспощадность». «Весь мир мы обратим в Шум!» – говорит дьявол. «И мы достигли уже немалого в этом направлении, но (вынужден признать злой дух) злые силы еще недостаточно шумны в мире». Шум, по его мнению, это один из весьма действенных способов самозащиты зла от голоса тихой человеческой совести, от тихого Слова Божьего…
Кроме того, стоит помнить, что человек призван жить настоящим. Можно даже сказать, что единственной точкой соприкосновения человеческой души с вечностью является настоящее мгновение. Одно или несколько, или даже много мгновений, соединенных в минуты, часы, наполненные смыслом проживания своего настоящего в этой вечности. Там, знаете ли, нет места ложным намерениям и устремлениям. Но именно от этого проживания и уводит дорога притчи, а средством и возможностью такого похищения оказывается склонность человека к миражам будущего. Дорога заставляет человека все время жить будущим и, не осознавая своей крайней ограниченности в подобном занятии, планировать его, пытаться сделать его таким, как хотелось бы. Но будущее есть самая «временная», самая нереальная часть жизни человека. Можно сказать, будущего вообще реально не существует, и человек, устремленный туда, по сути, оказывается вне подлинного бытия. И, само собой разумеется, Слово Божие, являющееся чистым бытием, самой жизнью, в такой душе не приживается.
Далее Евангелие говорит нам о семени, упавшем на каменистую почву, и потому тоже не давшем всход. Природа этого камня – страх. Причем, можно предположить, что когда дальше говорится об отпадении таких людей во время испытания, речь идет не только и даже не столько о боязни каких-либо нежелательных поворотов и обстоятельств жизни. Намного более сильным искушением может оказаться страх перед собственным сознанием. Слово Божье, напрямую обращаясь к человеку, в течение всей его жизни ставит вопросы о его месте в этом мире, о смысле и оправдании его существования, о смерти и о том, что следует и что не следует делать перед лицом ее неизбежности. Осмысление подобных вопросов болезненно, и человек, боясь этой боли, закрывается от Слова камнем своего страха, на котором семя не может прорасти. Причем, просто запретить сознанию думать о том, что доставляет боль, весьма сложно, но его можно переключить и заглушить. Это намного легче, и мир предлагает много способов, чтобы убежать от самого себя, убежать от понимания и узнавания себя. Этим способом может быть работа, хобби, общение, друзья… — всё, что угодно, лишь бы это позволяло не находиться наедине с собой.
Стоит задуматься, действительно ли мы занимаемся чем-либо из осознания ценности того, что делаем, или же ради того, чтобы не дать нашему сознанию и воле расти к осуществлению других дел, сама мысль о которых на данный момент отзывается в нас болью. Человек боится сам себя, однако, очевидно, что именно в самом себе он может отыскать ключ к свободе. Царство Небесное находится внутри нас, и от дней Иоанна Крестителя оно берется силой. То есть, обретают его те, кто прилагает усилия, в том числе, и к преодолению своего страха и связанной с ним косности.
И, наконец, третий образ несовершенства человеческой души в притче о сеятеле связан с тернием, которое, обильно взойдя, заглушило Слово Божье. И здесь дело заключается в том, что человек — это некая живая, наделенная сознанием и волей почва. Почва, которая сама может решить, что на ней будет расти, а что нет. Человек отличается от всех остальных земных созданий тем, что пока он находится в сознании, процесс его сотворения продолжается. Можно сказать, что в процессе жизни сам человек (в сотворчестве со Словом Божьим или без Него) определяет свою сущность. Так вот, обильный, заглушающий подлинные ростки всход — это неразборчивость к возможностям становления. Это растрата заключенной в почву жизненной силы на то, что на самом деле является лишним. Имя этого порока – невежество, а результатом его действия оказывается, что то, к чему ты призван, не прорастает, а то, что прорастает – безобразно. Терние — это мрак, и на такой почве Слово Божие не всходит из-за того, что ему не хватает света человеческого разума.
Следует сказать, что насколько общими для всех людей являются упомянутые в притче о сеятеле несовершенства, настолько же общей для каждого оказывается и радость, связанная со стремлением их преодолеть. Дать возможность прорасти в твоей душе Божьему Слову — это и есть свобода, хотя и труднодостижимая. Но дело не в достижении, потому что в самом намерении, в самом дерзании к этому человек и проживает подлинную жизнь. И дай нам Бог уметь отличать подлинное от мнимого.
Киевская Русь
