Святой Лазарь в православной иконографии
Апрель 12th 2014 -
2. Иконографическое изображение Лазаря как епископа.
Однако церковь не ограничивается только сюжетом «Воскресения Лазаря». Существует его отдельное изображение, как любого святого. Историческая основа этого образа взята из предания, согласно которому после своего воскресения Лазарь прожил еще тридцать лет. Он отправился на Кипр, где стал епископом и проповедовал Христа.
Лазарь почил и был похоронен в Китии, откуда его святые мощи были в 890 году перенесены в храм, построенный в его честь императором Львом VI Мудрым. Согласно этой традиции, святой Лазарь изображается в архиерейском облачении с Евангелием в левой руке. Особое впечатление производит его лицо. Оно морщинистое, без бороды и усов, выражает печаль.
Святой Праведный Лазарь Четверодневный, Епископ Китийский. Фреска церкви Панагии Аракиотиссы в деревне Лагудера на Кипре. 1192 год.
Такая икона является очень редкой. Самое известное изображение находится в монастыре Богородицы Аракиотиссы в Лагудера и датируется 1192 годом. Лицо имеет характерные черты, напоминающие фреску «Воскресения Лазаря» в храме святого Пантелеимона, или Нерези, находящемся близ города Скопье, который знаменит своими удивительными росписями 1164 года, то есть созданных на тридцать лет раньше кипрских росписей.
Черты Лазаря на росписи Нерези отличаются от других памятников. Голова Лазаря не покрыта волосами, в отличие от икон Синая, также характен округленный лоб святого – этот элемент встречается лишь на росписи монастыря Богородицы Аракиотиссы. Глубокая морщина на скуле святого имеет поразительное сходство с изображением в Лагудера. Святой не имеет усов и бороды, характерных для поствизантийских и, в меньшей степени, для поздневизантийских икон. Еще один общий элемент памятников Кипра и Нерези – поворот головы святого вправо. Создается впечатление, что мастер монастыря Арака копировал работу Нерези. Это вполне возможно, так как прослеживается сходство между соответствующими византийскими памятниками Кипра, Синая и Балкан.
О сходстве между кипрской переносной иконы святого Петра и росписью церкви святого Андрея на реке Тресач близ Скопье см. «Артель митрополита Иоанна», журнал Zograf, No. 3, 1969. Мы, в свою очередь, хотим отметить сходство сцен Распятия в Нерези и Курбиново (1191) и в монастыре Иоанна Златоуста на Кипре.
Таким образом, мы можем сделать вывод, что иконописец монастыря Аракас заимствовал стиль изображения лика из сцены «Воскресения Лазаря» в Нерези и, переработав его в своей манере, соединил с изображением тела иерарха в фелони, омофоре, с Евангелием в руках. Таким образом, автору удалось с помощью уникального лика передать духовную и аскетическую силу святого. Отличия между этими памятниками незначительны.
В памятнике Нерези мы находим невероятную пластичность, светотень, взгляд святого там неподвижен, в то время как памятник Лагудеры характеризуется большей линейностью, схематичностью и меньшей выразительностью взгляда святого. Это решение художника Аракаса заимствовать для своей иконы изображение лика воскресшего Лазаря из Нерези имеет некое богословское обоснование, которое мы хотим объяснить, завершая наше исследование.
3. Святой Лазарь и православное богословие Воскресения.
Иными словами, мы можем сказать, что это решение художника сопоставимо с иконографической традицией изображать явления Христа после Воскресения. Его изображают с ранами на боку, руках и ногах. Именно по этим ранам Его узнали ученики, когда Он предстал перед ними преображенным «в иной образ». Прикоснувшись к этим ранам, Фома воскликнул: «Господь мой и Бог мой!». Таким образом, две сущности Христа – до воскресения и после преображения в «иной образ» – оказались соединены. Его тело и после Воскресения не утратило доказательств Его любви.
Крестная жертва, совершенная ради любви, о которой напоминают Его раны, становится Его уникальной особенностью, по которой Его узнают. Воскресение Христа и сохранение Его ран после Воскресения показывают: несмотря на то, что Воскресение упраздняет тление, останутся знаки, отмечающие своеобразие святого, они навсегда связывают его с Христом и Церковью. У Христа остались раны, у святого Лазаря – следы его смерти.
Господь, движимый любовью, воздвиг его от смерти и сейчас мы, члены Церкви, узнаем образ святого Лазаря с помощью признаков, придающих ему его церковную уникальность. Таким образом, иконописец заимствовал изображение лика Лазаря из сцены его Воскресения и связал это изображение с образом Лазаря-иерарха, повторив все приемы, характерные для изображения Христа после Воскресения. Следовательно, Воскресение святого Лазаря и наше поклонение его иконе – это особенное иконописное свидетельство догмата о воскресении тел, который мы каждый раз исповедуем, повторяя на литургиях слова Символа Веры о воскресении мертвых. Более того, это означает, что икона святого Лазаря показывает нам неоценимость нашего собственного уникального тела. Потому что вместе с этим телом мы существуем, творим историю и будем существовать по завершении истории в Царствии Небесном. Таким образом, православная иконография дает ответ на такие заблуждения как переселение души или реинкарнация. Кроме того, воскресение Лазаря говорит о ценности истории и, как следствие, каждого момента жизни отдельного человека.
Здесь мы приходим к важной теме православной аскезы, так как именно аскеза помогает нам переходить от истории отрицания и падения к истории покаяния и пути к Богу. С аскезой и телом – речь идет о конкретных действиях человека, которые не могут быть осуществлены при отсутствии тела – связано наше стремление следовать воле Бога, в которой заключается спасение и вечность, как для человека, так и для всего творения.
Вся христианская вера в воскресение и проистекающая из этой веры надежда отражена в иконе четверодневного друга Господня Лазаря. Он предстательствует к Богу Жизни за нас и наше спасение от тления, от страстей и всяческого, как личного, так и коллективного греха, который неизбежно ведет и к экологической катастрофе; спасение от ухудшения здоровья, гибели чувства любви, от нападок врага и смерти. Будем молиться святому Лазарю о том, чтобы иметь память о Страшном Суде, чтобы Бог Жизни призвал нас к Себе в Свет Воскресения, как вечных своих друзей, среди которых есть и святой Лазарь.
Выступление на симпозиуме в митрополии Китии, посвященном 1100-летию со дня основания собора. 18 октября 1990 г.
Перевод с новогреческого: редакция интернет-издания “Пемптусия”.
Pages: 1 2
